Когда погиб Милован

Елизавета Петренко никогда не работала на абвер. Карл Миллер, будучи убежден, что рано или поздно фашистская Германия начнет военные действия против единственного в мире социалистического государства, решил позаботиться о судьбе дочери. Он и не предполагал, что его дочь никогда не станет изменником Родины. Примеры героев гражданской войны, дух патриотизма, который витал в стране, вера в великое будущее своей Родины заставили его дочь, оказавшуюся в неожиданной ситуации, принять единственно верное решение — стать бойцом невидимого фронта,

VII

Утром Эльза поднялась рано. К 11 часам ей следовало явиться в абвер. Одевалась с особой тщательностью, мысленно перебирая вчерашний разговор со Штольцем. Все идет как будто нормально. Не слишком дружелюбная беседа с фрау Линце ее не волновала. Туников в последних инструктажах особое внимание уделил ее поведению с окружающими: ни перед кем не лебезить, с начальством быть пунктуальной, сдержанной, исполнительной. Случайных знакомств не заводить до тех пор, пока не почувствует хотя бы относительной уверенности в своей безопасности.

Эльза вышла из комнаты, у повстречавшейся на лестнице уборщицы спросила:

— Фрау Линце у себя?

— Да, фрау лейтенант.

Фрау Линце была не одна, рядом с ней на широком диване сидел рослый, широкоплечий мужчина лет сорока. В правой руке он держал сигарету, в левой — небольшую никелированную зажигалку.

— Фрау Линце, я не помешала? — поздоровавшись, просила Эльза.

— Нет, дорогая фрау, присаживайтесь. Разрешите вас представить, — она повернулась к собеседнику, — Эльза Миллер, Карл Мейер.

Эльза и Мейер пожали друг другу руки.

— Фрау Линце, где я могу поесть?

— Пройдите в столовую, назовите свою фамилию и вас обслужат. Кстати, штурмбанфюрер Мейер тоже зашел по этому поводу.

Фрау Линце улыбнулась военному.

— Герр Мейер, проводите, пожалуйста, фрау Миллер.

— С большим удовольствием.

Эльза и Мейер спустились в столовую, где было около тридцати столиков. На каждом — цветы, чисто, уютно. Как только сели за столик, к ним подошел официант.

— Лейтенант Миллер и штурмбанфюрер Мейер, — произнес спутник Эльзы.

Официант перелистал записную книжку и удалился.

— Вы недавно в Берлине? — обратился Мейер к Эльзе.

— Да.

— Где до этого находились, если не секрет?

— Пока секрет, господин штурмбанфюрер. А вы откуда прибыли?

— Из Польши, собственно, из генерал-губернаторства, фрау лейтенант, я служу в СД.

— Мы вчера летели с вами одним самолетом?

— Да. Я видел, как вас встречали коллеги из абвера. Приятного аппетита!

— Благодарю. И вам тоже.

Ели в полном молчании. Позавтракав, Эльза кивнула Мейеру и ушла к себе.

«СД — политическая и зарубежная разведка РСХА, [2]— раздумывала Эльза, — а живет штурмбанфюрер в пансионе, тут что-то не так».

При выходе из столовой к Эльзе обратился сухощавый мужчина среднего роста в сером костюме. В руке незнакомец держал небольшой саквояж.

— Фрау Миллер?

— Да, слушаю вас.

— Штандартенфюрер приказал передать вам это… — он глазами указал на саквояж.

— Благодарю вас! Что здесь?

— Ваши документы, деньги, в 14.00 все это должно быть при вас, за вами заедет машина. До свидания!

— До свидания!

Эльза поднялась к себе в комнату и стала вынимать на стол содержимое саквояжа: офицерская книжка, пачка наличных денег — 500 марок.

В 13.30 в комнату постучали. Вошел Ганс Крамер, улыбающийся, с видом довольного жизнью человека.

— Приветствую вас! — он галантно поклонился.

— Здравствуйте, герр гауптман! Вы за мной?

— Так точно! Напросился у Штольца. Вы готовы к отъезду?

— Почти! — ответила Эльза, застегивая ремень с кобурой.

— Парабеллум тяжеловат для вас, сменим его на «вальтер».

— Спасибо! Я готова!

Они вышли из комнаты. У входа случайно столкнулась с ними фрау Линце.

— О, фрау лейтенант! Вы истинный солдат рейха! Я даже не подозревала…

— Вы еще о многом не подозреваете, уважаемая фрау Линце, — серьезно проговорил Крамер. — Штандартенфюрер велел передать вам свое недовольствие вчерашним днем и просил вспомнить о последней беседе с вами. Больше таких поступков он прощать вам не будет. Делайте выводы.

Фрау Линце растерянно смотрела на Эльзу.

— Я извинилась перед фрау Миллер. Я…

Она хотела еще что-то сказать, но гауптман перебил ее:

— Все желания фрау Миллер исполнять немедленно. Понятно? Это приказываю я, Ганс Крамер, меня вы знаете хорошо.

В разговор Эльза не вмешивалась, она стояла молча, спокойно слушая реплики. Про себя отметила: «Управляющая боится Ганса…»

— Поедем на машине или пройдем пешком? — обратился к Эльзе Крамер.

— Можно пешком.

Он махнул шоферу рукой, и автомобиль уехал. Крамер попытался взять Эльзу под руку, она выдернула ее.

— Прошу вас, не ведите себя, как испанский гранд. Я для роли дамы не очень гожусь.

— Вы очаровательная женщина, фрау Миллер. Я счастлив, что познакомился с вами. Мне будут завидовать все друзья.

— Господин гауптман! Пока идет война — я солдат рейха. Этим сказано все. Здесь все мои характеристики — и положительные, и отрицательные.

— На вас, фрау Миллер, сердиться невозможно.