Когда погоня близка

– Поиски оружия едва ли можно назвать рутинными, сэр, – возразила она. – И я очень сомневаюсь, что кто-то из солдат прячет снайперскую винтовку М110 в своём шкафчике. Вы уверены, что от обыска будет какая-то польза?

Полковник Адамс слегка усмехнулся.

– Это моя база, полковник. И мне судить. Я так полагаю, вы пришли, чтобы опросить солдат?

– Да, – ответила Ларсон. – И я надеюсь, что вы не слишком напугали их, и они смогут нам помочь.

Полковник Адамс мрачно рассмеялся.

– Я лишь взбодрил их, – сказал он. – Нам нужно почаще проводить подобные операции.

Ларсон ничего не ответила. Она изо всех сил старалась сдержать свой гнев.

Персонал, который занимался поисками оружия, вышел из казармы. Их руководитель проинформировал Адамса, что они не нашли ничего подозрительного. Тогда полковник и его сотрудники двинулись к следующей казарме.

– Соберите солдат, – скомандовала Ларсон сержанту Уильямсу.

Сержант-инструктор зашёл в казарму и собрал свою группу на построение. Пятьдесят или около того молодых мужчин и женщин выглядели нервными и напряжёнными. Уильямс представил их Ларсон и агентам ОПА, а потом дал команду «вольно», чтобы разговаривать более непринуждённо.

Полковник Ларсон сказала:

– Во-первых, я хочу принести вам соболезнования по поводу потери товарища. Это тяжёлое время для всех. Я уверена, что у вас, как и у нас, очень много вопросов. Вы можете задать их сейчас.

Молодой парень поднял руку и спросил:

– Почему у нас только что провели обыск? Кто-то из нас находится под подозрением?

Райли увидела раздражение на лице Ларсон, и она прекрасно понимала почему: Ларсон едва ли радовало то, что ей приходится объяснять произвол командира гарнизона, однако профессионализм не позволил ей прилюдно критиковать его.

– Это был рутинный обыск, уверяю вас, – кратко сказала Ларсон. – Прямо сейчас у нас нет подозреваемых. Надеемся на ваше терпение и понимание.

Руку подняла молодая девушка.

– Некоторые из нас думали о том, чтобы создать собственную поисковую команду. Как вам эта идея?

Ларсон покачала головой.

– Не думаю, что это хорошая мысль, – сказала она. – Это лишь добавит путаницы в и без того непонятную ситуацию. Пожалуйста, оставьте поиски на персонал, агентов отдела расследований и ОПА. Мы знаем, что делаем.

Тогда вопрос задал другой парень:

– Нам можно сейчас использовать личное оружие?

Ларсон посмотрела на Райли, адресуя этот вопрос ей.

Райли знала, что обычно солдатам форта Моват не разрешается носить личное оружие, но она понимала, почему сейчас многие хотят иметь его при себе. Она также знала, что это плохая идея.

Райли сказала:

– Я понимаю, что вы хотите иметь возможность защититься. Но личное оружие даст вам лишь ложное ощущение безопасности. Убийца – снайпер, стреляющий с дальних расстояний. Лучшая мера предосторожности, которую вы можете принять, это следить за своим местонахождением. Старайтесь не находиться подолгу в тех районах, которые просматриваются с холмов, окружающих базу.

– Включая дневное время? – спросил другой солдат.

Райли кивнула.

– Да. Пока что наш стрелок атаковал только по ночам, но он может адаптироваться и изменить тактику. Мы не можем исключать возможность убийства посреди дня. Вы должны быть максимально осторожны.

Ларсон добавила:

– Помимо вышесказанного, мы не хотим, чтобы на базе вершился самосуд. Мы понимаем, что вы испуганы и не доверяете друг другу. Постарайтесь не позволить этим мыслям перерасти в паранойю, не пытайтесь брать правосудие в собственные руки. Ситуация и без того достаточно опасна, не надо ухудшать её. Обо всём, что вызовет ваши подозрения, докладывайте напрямую мне.

Ответив ещё на несколько вопросов солдат, Райли сказала:

– Нам нужна любая имеющаяся у вас информация. Даже мелочи, которые в обычных обстоятельствах вы сочли бы незначительными. Сейчас важна любая деталь. Если у вас появится хоть самое лёгкое ощущение, что что-то не так, сразу обращайтесь к нам. Для нас особенно важно выяснить, какая связь между рядовым Бартоном и тремя другими жертвами. И если у рядового Бартона были личные проблемы или враги, нам это тоже интересно.

Райли знала, что не стоит надеяться, что сейчас появятся поднятые руки и солдаты начнут делиться идеями. Если повезёт, кто-то подойдёт к ним, чтобы поговорить тет-а-тет.

Но она хотела задать тот же вопрос, который только что задавала сержанту Уильямсу.

– Фраза «жить с волками» значит для вас что-то?

Солдаты стали переглядываться, многие качали головами. Райли старалась внимательно изучать их лица. Есть ли на каком-нибудь из них тень распознавания? Она не могла сказать точно, атмосфера и без того была слишком напряжённая.

Райли повернулась к полковнику Ларсон и сказала:

– У меня больше нет вопросов.

Ларсон повернулась к сержанту Уильямсу и сказала, что собрание закончено, так что он распустил группу. Некоторые из солдат вернулись к своим казармам, в то время как другие остались возбуждённо толпиться на плацу. Райли и её коллеги подождали какое-то время, чтобы узнать, не захочет ли кто-нибудь поговорить с ними наедине. Подошёл один парень.

Он сказал: