Когда порвется нить

Еще до того, как появились нити, Мора искренне считала, что в браке есть что-то ненормальное: разве не странно посвятить остаток жизни кому-то, даже не пожив вволю в одиночестве? И конечно, кому-то ее брак с Ниной покажется еще более трудным для понимания. Тем не менее все собравшиеся в ресторане, их родные и друзья, в последний момент отменили свои планы, перекроили свою жизнь, чтобы прийти сюда сегодня вечером и поддержать этот безумный поступок двух женщин. Чтобы наполнить зал любовью.

Когда подали праздничные блюда, Нина подошла к Море, весело болтавшей с кузиной.

— Осталось еще кое-что, — сказала она.

Мора улыбнулась, глядя на нее с притворным подозрением, и, когда в динамиках зазвучали скрипки, вдруг заметила, что четыре стола для гостей были расставлены так, чтобы остался небольшой пустой квадрат в центре. Таков был план Нины с самого начала. Не скрывая изумления, Мора позволила Нине поднять себя из кресла и заключить в объятия, в то время как по залу струился голос Нэта Кинга Коула^[27].

— Поверить не могу, что ты все это сделала, — прошептала Мора, прижимаясь щекой к щеке Нины. — Все это.

— Если кто и заслуживает этого, так это ты.

И они медленно покачивались взад и вперед на крошечном импровизированном танцполе, не размыкая объятий.

That’s why, darling, it’s incredible

That someone so unforgettable

Thinks that I am unforgettable, too

^[28]

.

ЭМИ

Гости встали и отправились к импровизированной танцплощадке, оставив Эми одну за столиком. Она любовалась сестрой и Морой, пробирающимися сквозь толпу гостей. Невероятно, но если бы не счастливый случай, то она бы ничего этого не увидела. Ей повезло, она подошла к двери Нины как раз вовремя, собираясь признать свою вину и попросить прощения. Через несколько дней Нина позвонила ей и сказала, что официальная свадьба отменяется, вместо нее будет ужин только для близких и друзей после церемонии в мэрии.

Эми попыталась сосредоточить взгляд на танцорах и не смотреть на Бена, который сидел в другом конце зала с другими членами их с Морой группы поддержки. Эми слишком нервничала, чтобы подойти к нему, и полагала, что Бен по понятным причинам ждет ее первого шага. В конце концов, именно она оставила его признание без ответа.

Эми уже планировала, что скажет ему какую-нибудь вежливую фразу о том, что предпочитает остаться друзьями, но, наблюдая за Беном, смеющимся рядом с беременной брюнеткой в скромном розовом платье и яркой блондинкой с искусственным загаром, Эми непонятно почему обиделась из-за того, что он смеется с другими женщинами, а не с ней. Она почувствовала, что ее лицо покраснело, а сердце забилось быстрее. «Это совершенно нелепо, — подумала Эми. — Я же взрослая женщина, а не ревнивый подросток!»

Эми казалось, что она уже все решила насчет Бена и что будет безопаснее никогда не идти на поводу своих чувств.

Но, возможно, она ошибалась.

Песня еще играла, у нее все еще был шанс. Но захочет ли Бен вообще говорить с ней?

Она вздохнула и подошла к его столику.

— Извините, если я помешала, — робко сказала Эми. — Но я решила узнать, не хотите ли вы потанцевать.

Наступила короткая пауза, прежде чем Бен улыбнулся, и облегчение согрело ее, будто солнечный свет.

— Конечно, — ответил он.

Они вместе двинулись к центру зала, и Бен взял инициативу на себя, его рука слегка обхватила ее талию.

Первым отважился заговорить Бен.

— Я уже начал думать, что ты больше не захочешь со мной разговаривать… — Он сузил глаза и поднял брови.

«Он меня дразнит», — снова с облегчением подумала Эми.

— Это не из-за тебя, просто… Я… У нас с Ниной был тяжелый период, — объяснила Эми. — И в последние недели я больше ни о чем не могла думать.

— И как обстоят дела сейчас? — спросил Бен. Он посмотрел на нее с искренним беспокойством. — Все в порядке?

— Сейчас в порядке.

— Значит, можем поговорить о нас с тобой. И о моем письме.

— Как ты догадался? — спросила Эми.

— Ну, то и дело возникали маленькие намеки, подсказки о тебе, о том, где ты живешь, где работаешь, и наконец все прояснилось, когда ты упомянула то письмо о Гертруде, — сказал он. — Хотя, полагаю, был шанс, что я все неправильно понял и настоящая Э. была бы совершенно сбита с толку.

Эми засмеялась и почувствовала, как Бен крепче обхватил ее.

В ответ она шагнула ближе к нему.

— Мне жаль, что я не очень люблю танцевать, — сказал он.

— О, пожалуйста, я давно не танцевала, только сопровождала на праздники с танцами учеников, которые, кажется, забывали, что на них смотрят учителя.

— То есть тебе приходилось силой растаскивать бушующие гормонами тела бедных детей?

— Иногда приходилось, — признала она, — но не в тех случаях, когда они танцевали, как…

Эми кивнула на Нину и Мору, кружащихся в танце.

— Они так счастливы, — сказал Бен.

— И ни на кого не обращают внимания.

Бен пожал плечами.

— Так и должно быть, верно?