Когда порвется нить

Это странно, потому что раньше общество относилось к смерти гораздо спокойнее. В рамках школьного курса, посвященного Викторианской эпохе, я объясняю ученикам, что в те времена люди были окружены смертью. Они носили медальоны с волосами умерших родственников, держали гроб в гостиной во время поминок, они даже фотографировались с умершими близкими на память. В наши дни мы хотим как можно меньше думать о смерти. Нам не нравится говорить о болезнях, мы изолируем умирающих членов общества в больницах и домах престарелых, отводим под кладбища отдаленные участки вдоль шоссе. Я полагаю, что коротконитным досталось испытать это наше отвращение к смерти даже сильнее, чем кому-либо в истории.

Но вы спросили, заслуживает ли каждый человек счастья. Я, конечно, думаю, что да. И не считаю, что короткая нить жизни должна лишать человека счастья. Если я чему-то и научилась из всех историй, которые читала: о любви и дружбе, приключениях и храбрости, — так это тому, что жить долго не то же самое, что жить хорошо.

Вчера вечером я впервые за несколько месяцев посмотрела на собственную коробку. Я не стала ее открывать, но перечитала надпись. «Мера твоей жизни лежит внутри».

Конечно, сказано это о нити, но, возможно, это не единственная мера, которая у нас есть. Вероятно, есть тысячи других способов убедиться в качестве нашей жизни — истинном качестве нашей жизни, — которые находятся внутри нас, а не в каком-то ящике.

И по этим вашим собственным меркам вы вполне можете быть счастливы.

И прожить хорошую жизнь.

Э.

МОРА

Приземлиться в Венеции после сумасшествия в аэропорту было большим облегчением.

В международном терминале было столько народу, сколько Мора в жизни не видела в одном месте. Пока она ждала Нину у газетного киоска, мимо прошли три экскурсионные группы, возглавляемые гидами в фирменных ветровках. Сотни заранее подготовленных поездок из списков «того, что нужно успеть сделать перед смертью», набирали популярность как среди коротконитных, так и среди длиннонитных, всех, кто чувствовал, что солнце заходит за горизонт и их шансы увидеть мир тают с каждым днем.

Напротив нее расположилась пестрая компания туристов с переполненными сумками, пристегнутыми к телу, спальными мешками и ковриками для йоги под мышками. Несколько случайно подслушанных реплик навели Мору на мысль, что они направляются в Гималаи, что было не так уж удивительно. По имеющимся сведениям, толпы путешественников с Запада тянулись в далекие уголки Азии с самого начала появления коробок с нитями.

Еще в апреле, когда кризис только начинался, несколько буддийских монастырей открыли двери для иностранных гостей, ищущих наставлений, но они недооценили огромное количество душ, жаждущих просветления. К лету некоторые регионы Бутана и Индии были настолько переполнены, что правительства ввели новые ограничения на количество путешественников, которых они могли принять. Территории, раньше лежавшие нетронутыми, теперь были покрыты молитвенными флагами туристов; целые тибетские поля пересекались линиями завораживающих радужных полотнищ.

И многие из самых святых мест в мире привлекали на миллионы людей больше, чем обычно: паломники несли свои коробки и нити к Стене Плача в Иерусалиме, в Каабу в Мекке, в грот Масабьель в Лурде; одни стремились вернуться к своим духовным истокам во времена всеобщего смятения, другие молились о чуде.