Когда причиняют добро. Рассказы

— Где это видано, чтобы деньги нельзя было просто взять и потратить?

— Мичжи, везде. На свете нет таких денег, которые можно просто взять.

Настроение упало. Я чувствовала себя как на экзамене. Наму вежливо намекал, что единственным полноправным хозяином сумки с деньгами был он, а я не имею к ним никакого отношения. Ледяным тоном я ответила:

— Тратить их или нет — решать тебе; другое дело — где ты их хранишь! Потому что это наш общий дом, и это в равной степени и мой шкаф! И ты сам прекрасно знаешь, что мы живём в небезопасном районе!

Я не выдумывала. Несколько месяцев назад к нам в дом действительно приезжала полиция из-за того, что чью-то квартиру ограбили. Учитывая наш неспокойный район, сумка с деньгами казалась мне бомбой замедленного действия. Тик-так-тик-так — отсчитывала время секундная стрелка в моей голове. Только я собралась уйти, Наму проворно схватил меня за руку. Он огляделся по сторонам и произнёс тихим вкрадчивым голосом, словно член отряда самоубийц, собирающийся выдать государственную тайну:

— Это своего рода аванс.

— Аванс за что?

— Смерть.

Я уставилась на стиснувшего зубы Наму.

Если в интернет-поисковике вбить запрос «Чхве Тону», то самой первой окажется ссылка на сайт «Клиники пластической хирургии доктора Чхве Тону». Однако попасть на этот сайт невозможно, потому что он раз за разом показывает сообщение «истёк срок регистрации домена». Наму сказал, что его старший брат был директором этой некогда существовавшей клиники, от которой теперь остались лишь незначительные следы в интернете. В Гугле можно найти даже фотографию врача в синей хирургической форме, подписанную «Чхве Тону». Неизвестно, когда эта фотография была сделана, а по лицу врача было трудно определить его возраст. Он выглядел одновременно энергичным, приветливым, уставшим и озлобленным. Сколько бы я ни вглядывалась в его лицо, я не могла найти ни одной общей черты с Наму. Возможно, они оба были похожи на отца, но судить об этом, ни разу не видев их отца, я не могла. А сколько бы я ни искала, я так и не нашла в интернете фотографии их престарелого родителя. У самого Наму не было ни одного снимка с отцом. Да и сам лично он его ни разу не видел после 1988 года.

Наму рассказал, что виделся со своим сводным братом уже раз десять, а то и больше. Они встречались два-три раза в неделю. Надо признать, что Наму видел брата чаще, чем свою девушку. Большую часть времени они проводили в кафе. Интересно, о чём могли разговаривать сорокачетырёхлетний специалист по пластической хирургии и тридцатилетний фитнес-тренер, допоздна засиживаясь за чашкой кофе? Наму сказал, что они много разговаривали на тему здоровья.

— После того как больница обанкротилась, он ушёл в запой, и тогда его здоровье сильно пошатнулось.

В голосе Наму слышалось беспокойство. У братьев были разные матери, поэтому и фамилии оказались разными. Чхве Тону унаследовал фамилию отца, а Наму стал по фамилии матери Кимом. То есть по документам Тону являлся единственным сыном старика. Я снова спросила, действительно ли этот человек родственник Наму. Мой вопрос подразумевал: «Проверял ли ты, что этот мужчина — твой брат?» Наму ответил: «Вероятно. Скорее всего, это действительно так, если судить по тому, что второй слог имени у нас общий — „У“, а моё имя начинается с иероглифа „Нам“ — юг, а его имя — с иероглифа „Тон“ — восток. Мать Тону жила на побережье Восточного — Японского — моря, а моя — на побережье Южного, то есть Восточно-Китайского, моря». Вот уж действительно безумное доказательство! А где гарантия, что если поискать по всей стране, то не сыщется ещё какой-нибудь Северный-У, Северо-Западный-У, Юго-Восточный-У или Восточно-Западный-У?

Наму прервал меня вопросом:

— Да какое это имеет значение? Брат искал и нашёл именно меня. По-моему, этого достаточно.

Чхве Тону искал брата, потому что у него к нему было дело. Он предложил Наму стать партнёром в проекте «Небо и земля».

— «Небо и земля»? Это что?

— Название здания.

Суть проекта была такой же незамысловатой, как и его название. Шаг один: старик умирает. Шаг два: Чхве Тону, юридически единственный сын старика, получает в наследство здание «Небо и земля», единоличным владельцем которого является старик. Шаг три: Чхве Тону делит всё наследство поровну с Наму. Вот и весь план, только чтобы был выполнен третий пункт, Наму, естественно, должен был участвовать с самого начала. Потому что это был не односторонний, а взаимовыгодный контракт, основанный на обоюдном согласии. Обязательства Наму по данному контракту были очень простые — обеспечить смерть старика.

— Это не то же самое, что убийство, — старший брат очень почтительно и вежливо разговаривал с Наму, отчего тому было и радостно, и в то же время неловко. — Вы всего лишь немного поторопите время. Всё равно все мы рано или поздно умрём.

— Конечно, это просто казуистика, но тебе не кажется, что такая точка зрения на удивление весьма убедительна? — спросил меня Наму.