Когда придет рассвет (СИ)

— Антонио, Абраксас, — довольно кивнул наш староста, когда те, получили пергаменты.

Долохов смотрел на своё имя слегка недоверчиво, без особого энтузиазма.

— Похоже, — заговорила я, разглядывая с легкой тоской друзей, — в этом году мы вновь расстаемся.

— Похоже, что нет, — поражено произнес Малфой, глядя, как передо мной появилась записка.

Моника Роксана Борман

— Что-нибудь знаешь про Дурмстранг? — спросил Реддл, когда, мы шли в кабинет директора.

Том казался довольным, что я вместе с ними отправлюсь на турнир.

— Месторасположение школы в книгах не указано, оно тщательно скрывается дурмстрангцами, так как они ревностно оберегают вверенные им очаги знаний и очень гордятся, что никто кроме них не знает их секретов. Студенты напоминают солдат. Я была знакома с одним. Явно проглядывается военная дисциплина, а во внешнем виде много сходства с курсантами военных заведений (короткие стрижки «под ёжик», рубашки, напоминающие гимнастёрки, на балу студенты одеты в нечто вроде гусарского ментика).

— Откуда столько подробностей? — нахмурился Малфой.

— В Колдотворце происходил Новогодний карнавал, куда были приглашены дурмстрангцы. Конечно, младшие курсы не пускались, но мне было крайне любопытно. Случайно я познакомилась с одним из них.

***

В тот вечер, 13 января 1939 года, я была в Колдотворце. Новых друзей еще не завела, скучала по старым. Разумеется, первый курс не пускали на карнавал, но кого бы я спрашивала? Пробравшись на второй ярус, я уселась на стул. Прикрытая тяжелыми шторами, я могла просто любоваться красивым бальным залом и танцующими, в различных костюмах и масках, магами. Глядя на все это волшебство, хотелось мечтать.

Возможно, я тогда слишком ушла в свои крезы, ведь не услышала, как кто-то подошел ко мне.

— Что маленькая госпожа делает здесь? — я в испуге обернулась.

Большой, словно медведь, ученик Дурмстранга был в кроваво-красном кителе. Он мог бы показаться страшным, но уже тогда я понимала: молодой мужчина очень красив.

Его мягкая улыбка совершенно не вязалась у меня с темными магами, какими были все дурмстрангцы. Видимо поэтому я гордо выпрямилась и, глядя прямо в медовые глаза, ответила:

— Маленькая госпожа podziwia …восхищается торжеством внизу.

С одной стороны, я не желала, чтобы меня кто-то нашел. Но этот маг мне определенно понравился, уже тогда во мне присутствовала уверенность, что меня не сдадут.

— Вы абсолютно правы, — рассмеялся мой собеседник, — праздник очень красив.

— А как вас зовут? — немного смущенно спросила я.

— Димитрий Поляков. А вас, маленькое создание?

— Моника Борман.

— Госпожа Борман, а давайте сыграем? — мужчина присел на одно колено, чтобы быть на одном уровне со мной.

— Если жизнь предлагает тебе сыграть, нужно уточнить во что именно.

— В договоренность.

Полякова это еще больше рассмешило, но смеялся он не надо мной, как потом мне пояснили.

— Давай я отведу тебя в ваше крыло, чтобы ты никому не попалась.

— Вы не сдадите меня, — утвердилась я, — но что хотите взамен? Договор должен быть выгоден обеим сторонам.

— Совершенно верно. Взамен, Моника Борман, ты постараешься не попадать в неприятности.

Поляков как в воду глядел.

========== Шестой курс синички. Всё не так, как кажется ==========

В этом помещении успевал побывать каждый студент, многие не раз. Я так вообще была частым гостем у директора Диппета.

Это была круглая, просторная комната, обычно полная еле слышных странных звуков. Но сегодня кабинет был полон учеников всех факультетов.

Стены увешаны портретами прежних директоров и директрис, которые сейчас с интересом наблюдали за столпотворением. В центре возвышаясь находился громадный письменный стол на когтистых лапах, где восседал профессор Армандо Диппет.

Ученики Хогвартса даже сейчас неосознанно разбились на группы.

К нам подошли Раймонд Лестрейндж и Джон Мальсибер — неразлучные слизеринцы с моего курса.

— Гляди, Моника, твоего заклятого приятеля тоже пригласили.

Я недовольно взглянула на Раймонда, который кивал в сторону Септимуса.

— Мистер Лестрейндж, — вдруг стальным тоном заговорил Малфой, заставляя слизеринца заткнуться.

Я удивленно посмотрела на Абраксаса, приподняв бровь. Если Том не показывал ни эмоции, ни ревности (по-крайней мере я этого не видела), то Малфой так не умел. Все его эмоции были мне ясно видны.

Когда зашли все преподаватели, двери закрылись, а мы слаженно замолчали.

— Надеюсь, у вас было достаточно времени, чтобы наговориться, — заговорил директор, — Во-первых, вы должны знать, что в случае победы в Турнире Трех Волшебников, Вас ожидает Вечная Слава. Но, скажу честно, умереть гораздо проще. Во-вторых, вы покинете Хогвартс на целый год.

Я посмотрела на пуффендуйцев, некоторые явно не стремились к Вечной Славе, им было проще остаться в привычном Хогвартсе. Вполне их понимаю.

— У всего множество формальностей и условностей. Завтра в восемь утра вы должны будете дать точный ответ, в девять — представители Хогвартса будут уже в Дурмстранге.

Разумеется, дальше шли слова, что мы должны «держать» лицо школы на высоте и коротко о самом мероприятии.