Когда пробьет восемь склянок

- Кроме прежней леди Скурос,- спокойно сказала она.Теперь я понимаю, почему она то и дело попадала в психбольницы, пока не умерла. - Она вся сжалась. - Я не хочу последовать за ней. Я сделана из более крепкого материала, чем Анна Скурос. Поэтому я собралась и убежала. - Она показала на маленькую полиэтиленовую сумку с одеждой, привязанную к поясу: - Как Дик Виттингтон, не правда ли?

- Они будут здесь задолго до полуночи, если обнаружат, что вы сбежали, - заметил я.

- Они обнаружат это только утром. Я часто запираю дверь каюты на ночь. Сегодня вечером я заперла ее изнутри.

- Да, это хорошо, - сказал я. - А вот стоять в мокрой одежде - не очень полезно. Это может кончиться воспалением легких. В моей каюте вы найдете полотенце. А после мы вас устроим в отеле "Колумбия".

- Я надеялась на большее...- Плечи ее опустились еще ниже, если только это было возможно; выражение отчаяния и крушения всех надежд было непередаваемо. - Вы оставите меня в таком месте, где они сразу найдут меня. Для меня нет безопасного места в Торбее. Они схватят меня и вернут назад, а мой муж запрет меня в каюте. Моя единственная надежда - бежать. Пожалуйста! Разве мы не можем бежать вместе?

- Нет.

- Мужчины не любят уклончивых ответов, так, что ли?

Единственное, что ее удручало и унижало, это то, что она никак не могла задеть мое самолюбие. Она повернулась к дядюшке Артуру, взяла его руки в свои в сказала тихо: - Сэр Артур! Я взываю к вам, как к английскому джентльмену. - Черт с ним, с Калвертом, этим крестьянином, рожденным за границей. Можно мне остаться? Пожалуйста!

Дядюшка Артур покосился на меня, колеблясь, заглянул в большие карие глаза Шарлотты Скурос и пропал.

- Конечно, вы можете остаться, моя дорогая Шарлотта. - Он склонился перед ней в классической манере, соответствующей его бороде и моноклю. - К вашим услугам, дорогая леди.

- Благодарю вас, сэр Артур. - Она улыбнулась мне, но не с триумфом или удовлетворением, а несколько заискивающе и дружелюбно. - Хорошо бы, Филип, чтобы мы пришла в соглашению, хотя бы молча. Что вы на это скажете?

- Если сэру Артуру угодно подвергать вас опасности, по сравнению с которой то, что ожидало вас в Торбее, просто ничто - это дело сэра Артура. Что же до всего остального, то здесь моего согласия не требуется. Я подчиненный и обязан выполнять приказы.

- Вы снисходительны до предела, - ядовито сказал дядюшка Артур.

- Виноват, сэр. Я не должен был подвергать сомнению ваши суждения, Я очень рад видеть леди. Но думаю, ей лучше находиться внизу, пока мы будем стоять у пирса, сэр.

- Разумная предосторожность, - мягко сказал дядюшка Артур. Ему приятна была моя покорность, мое признание исконных прав аристократии.

- Это будет недолго. - Я улыбнулся Шарлотте Скурос. - Мы покинем Торбей в течение часа.

- Не могу взять в толк, за что вы его взяли?

Я перевел взгляд с сержанта Мак-Дональда на человека с лицом, разбитым в кровь, и вновь на Мак-Дональда.

- Вторжение и нападение. Физическое насилие и сопротивление. Незаконное ношение опасного оружия с намерением совершить убийство. Чего же вы еще хотите?

- Ну ладно. Не так все просто, как кажется. - Сержант Мак-Дональд развел руками. - Он не вторгался и не нападал, мистер Петерсон. Он только ошвартовался. Закон не против, этого. Физическое насилие и сопротивление? Но он сам выглядит так, словно он жертва, а не преступник. И какое же у него было оружие, мистер Петерсон?

- Я не знаю. Он, должно быть, выбросил его за борт.

- Понятно. Выбросил за борт, говорите? Итак, мы не имеем никаких реальных доказательств преступных намерений.

Я начал немного уставать от сержанта Мак-Дональда. Он быстро сговорился с мнимыми таможенниками, но со мной был исключительно сух.

- Вы хотите сказать, что это продукт коего больного воображения? Вы еще скажите, что я только что высадился на берег, напал на первого встречного, набил ему морду и приволок сюда, чтобы рассказать вам эту историю. Даже вы не настолько глупы, чтобы в это поверить.

Его коричневое лицо стало красным, костяшки пальцев побелели. Он сказал мягко:

- Будьте добры не говорить со мной в таком тоне.

- Если вы и дальше будете упираться, как дурак, то я и буду считать вас дураком. Вы что, не собираетесь посадить его?

- Но против него нет ничего, кроме ваших слов.

- Есть. У меня есть свидетель. Он сейчас внизу, на старом пирсе. Адмирал сэр Артур Эрнфорд Джейсон. Очень уважаемый государственный деятель.

- Но когда я был у вас на судне, с вами был мистер Ханслетт.

- Он тоже там, внизу. - Я указал на своего пленника. Почему бы вам не задать несколько вопросов вашему приятелю?

- Я послал за врачом. Сначала он должен привести в порядок его лицо. Я не могу разобрать ни слова из того, что он говорит.

- Врач тут не поможет, - сказал я. - Меня, например, гораздо больше беспокоит то, что он говорят по-итальянски.

- По-итальянски? Это я быстро установлю. Владелец кафе на Западных островах итальянец.

- Это пригодится. Мы должны задать нашему приятелю несколько вопросиков. Где его паспорт? Как он появился в этой стране? Кто его нанял и где он живет?