Когда прошлое становится будущим

Итак, одиннадцать часов утра. В песках у Великих пирамид начиналось самое жаркое время дня и в прямом, и в переносном смысле. Солнце палило нещадно, а к древним каменюкам один за другим подкатывали автобусы с туристами. Сфинкс взирал на них с понятным недоумением: каким надо быть придурком, чтобы переться сюда в самое пекло, да еще и лезть в душное нутро пирамиды Хеопса, где люди то и дело теряют сознание от банальной нехватки кислорода? Подмигнув каменному зверьку с человеческим лицом, я двинулся в обход каменных колоссов.

А теперь легенда: я — аргентинский фотограф (паспорт — подарок Кранца и Клеменца — снова в строю), который хочет заснять пирамиды и окружающую пустыню. Естественно, в упор такие громады не заснимешь, так что приходится шататься по пескам. Это на случай, если кто-нибудь спросит, почему я углубляюсь в пустыню, вместо того чтобы ходить вокруг и восторгаться. Разумеется, у меня в руках была дорогая профессиональная фотокамера на штативе. Фотоаппарат у меня в руках был самым настоящим, а вот штатив… в штативе было спрятано немало полезных вещей, которые могли пригодиться мне в подземелье. В ухе у меня торчало переговорное устройство от рации, которое сильно напоминало гарнитуру мобильного телефона и потому никаких подозрений вызвать не могло.

Жерар должен был держаться чуть подальше, в районе пирамид, и смешаться с толпой туристов. Его задача — держать меня в поле зрения, пока я не спущусь в подземелье. У него же находилась сумка с электронным оборудованием, при помощи которого он мог отслеживать мои перемещения под землей. Приходить мне на помощь в случае чего я ему запретил — по крайней мере, без моего прямого приказа.

В гостинице «Аменхотеп», расположенной у пирамид, был развернут наш штаб. Здесь стояла довольно мощная станция, которая могла принимать картинки, переданные мной из-под земли. Да-да, фотокамера нужна была мне не только для отвода глаз, я собирался пользоваться ею, причем весьма активно! В конечном итоге, если пропаду я — то не пропадет мой скорбный труд, и весь мир сможет убедиться, что в районе пирамид все не так просто, как кажется на первый взгляд! То-то придется поплясать потомкам атлантов! Подумав об этом, я испытал злобную радость.

Впрочем, мои друзья никакой радости — злобной в том числе — не испытывали. Утром они еще раз попробовали хором отговорить меня от бредовой затеи. Но я был тверд, как пирамида Хеопса. В итоге в одиннадцать утра я уже быстрым шагом двигался от пирамид к тому месту, где несколько месяцев назад попал в подземный комплекс.

Самое удивительное заключалось в том, что мне совершенно никто не мешал. Даже полицейский, стоявший в некотором отдалении, всего лишь лениво посмотрел в мою сторону и отвернулся. Привык к странностям фотографов? Или ему просто все по фигу? Увязая в песке, я двигался к заветному месту… пока мой наладонник не издал пронзительный писк. Я на месте. Именно здесь я сбросил маячок.

Я поставил треногу штатива, направив фотоаппарат в сторону пирамид. Сделал вид, что настраиваю технику. Потом с озабоченным видом обошел вокруг, изображая поиск нужного ракурса. На самом деле я искал хоть какие-то признаки подземного хода. Но их не было.

Я огляделся вокруг. Кажется, в мою сторону никто не смотрит. Аккуратно, без лишнего шума, я извлек из штанины маленькую саперную лопатку и начал раскапывать песок. Нулевой эффект. Прошло пять, десять, пятнадцать минут. Время от времени я передвигал штатив, делая вид, что снимаю. Черт, но мои упражнения не могут оставаться незамеченными бесконечно! Надо поторапливаться. Я уже выкопал в песке несколько приличных ямок, а входа под землю все еще не было видно.

«А что, если после моей прошлой вылазки вход перенесли?» — вдруг осенило меня. Все тщательно проверили, нашли маячок, замуровали ход, насыпали побольше песка… Как я мог не подумать об этом раньше? Видимо, Жерар все-таки прав — сотрясение мозга. Или скорее я просто зазнался. Решил, что умнее меня никого нет. И в итоге получил хороший щелчок по носу — а главное, вполне заслуженный! Ругая себя на чем свет стоит, я запихнул лопатку обратно и подошел к штативу. Все, операцию на сегодня можно сворачивать.

И в этот момент началось…

Лицом к лицу с вампиром

— Этьен? Это шутка? — голос Софи в моем наушнике звучал встревожено.

— Что такое? — искренне изумился я, не подозревая ничего плохого…

— Кто это? — вопрос был адресован явно не мне. — Кто… А…

В динамике послышался звук падения чего-то тяжелого и еще какие-то непонятные мне звуки.

— Софи? Софи?! — крикнул я, чувствуя неладное. Но связь прервалась.

— Жерар? — заорал я, не боясь, что меня услышат. — С дамами беда! Быстро в отель.

Ответом мне было молчание. Я посмотрел в сторону пирамид, туда, где должен был находиться мой друг. Ни черта не видно. Хотя на таком расстоянии это и немудрено.

— Жерар?! Жерар!!! — завопил я, теряя самообладание. И услышал в ответ голос своего соратника.