Когда проснется магия

— Да ладно, не злись. Я не для этого тебя звал. Я тут с Хансоном связался, ну из-за появления принца. Так вот, задача поменялась. Зачем ждать конца семестра и приезда Императора, когда мальчишка уже здесь? Понимаешь, о чем я?

Саами молчала, а я задержала дыхание. Что-то мне совсем не нравится их разговор…

— Зачем принц Хансону? Какой от него толк?

— Саами, ну ты же умная девочка. Ну сама подумай. Если принц окажется в наших руках, то можно не только вытребовать у Императора привилегии для Аргона. Ради сохранения жизни своему сосунку Император и отречение от престола может подписать. Представь, что Императором станет маг. Да вся Империя этого ждет!

— Это опасно, Ольгерд! Да и кто сказал, что меня пропустят к принцу?! С Императором все будет выглядеть само собой разумеющимся. Церемония награждения лучших студентов самим Императором. А если я начну пытаться проникнуть к принцу, это будет очень подозрительно. Вы ставите все задуманное под угрозу срыва!

— Саами, подумай сама. До конца семестра еще несколько месяцев. А принц сейчас здесь! Хансон ясно дал понять, что ждет мальчишку в Аргоне со дня на день.

— Хансон может ждать кого угодно и сколько угодно. Я из-за его нетерпения свою голову подставлять не намерена. Можешь так и передать ему.

Ольгерд выругался, раздался шорох и скоро все стихло. Я продолжала сидеть не шевелясь. Все что я сейчас услышала казалось настолько нереальным, что скорее походило на слуховые галлюцинации. Саами и Ольгерд заговорщики?! Они хотят похитить принца Михаэля? И что я теперь должна делать? Если к Ольгерду я не питала теплых чувств, а скорее наоборот, то вот Саами для меня кое-что значила. Пусть мы с ней и знакомы всего месяц с небольшим, но полукровка нравилась мне. Взяв первую попавшуюся книгу с полки, я вылезла из своего укрытия. Сначала я должна поговорить с Саами.

Долго ждать не пришлось. Буквально через пять минут как я вошла в комнату, вернулась и Саами с пакетом пончиков. Эжен не было. Наверняка, вместе с другими студентками гуляет возле больничного корпуса. Вот устроили принцу потеху.

Я даже не представляла с чего начать разговор. Да и о чем? Прямо в лоб заявить полукровке, что слышала её беседу с Ольгердом? И кто поручится за мою жизнь? После услышанного я вообще уже не представляла чего ожидать от Саами. Пока думала об этом, мой взгляд остановился на Саами и задержался. Соседка, почувствовав мой интерес, поинтересовалась:

— Чего разглядываешь меня?

— А?! Да я просто… Саами, а ты полукровка по отцу или по матери? — честно, вопрос сам вырвался, я даже не успела обдумать его. Соседка посмотрела на меня недовольно, будто я задала неприличный вопрос.

— Какая разница?

— Ну интересно. Ты вообще ничего о себе не рассказываешь. А мы все-таки не чужие с тобой. Живем в одной комнате, за Шустриком вместе приглядываем, ну и вообще… Эжен вон чуть ли не всю свою жизнь успела пересказать, а ты молчишь.

Саами дернула плечом, что могло означать все что угодно. На мои вопросы она отвечать не торопилась. Я уже махнула рукой: ладно, Саами никогда не отличалась словоохотливостью.

— Полукровка я по меркам Империи. На самом деле я унаследовала и магию отца и магию матери, — Саами говорила тихо, без гордости, которая так часто слышится в голосах магов. Грусти было гораздо больше, чем еще каких-то ноток.

— Как так, Саами? Я не понимаю…

Полукровка уселась на свою кровать, облокотилась спиной о стену и повернула лицо к окну. Будто не хотела, чтобы я видела её переживания.

— Лесные земли присоединены к Империи относительно недавно. И сам народ и его магия изучены плохо, известны лишь самые общие сведения. И хотя наличие магии у Лесного народа подтверждено и доказано, но магами их не считают. Есть четкое определение мага, перечень видов магии и виды деятельности, которыми может заниматься маг в зависимости от того какой магией он владеет. А представители Лесного народа слишком скрытны, не спешат делиться своими секретами и вообще не желают подстраиваться под законы, действующие на территории Империи. Поэтому официально они не считаются магами, хотя магия Лесного народа существует. Вот такой парадокс.