Когда птицы молчат (СИ)

Я редко отпрашиваюсь пораньше. Моя работа не предполагает свободного графика. Тем более сейчас, когда навалилась куча дел.

Звоню Владу еще раз.

Никто не может ее забрать. Может быть, все-таки поедешь? Я через час буду дома.

Я не могу сейчас. У меня совещание. Посидит в дежурной группе.

Я в сердцах бросила трубку. Ребенок будет голодным ждать, когда его непутевые родители, наконец, вспомнят о нем?

В тот момент, когда я выскочила из здания, мне уже позвонили и вежливо справились о том, когда я буду в саду. Я ответила, что через полчаса. Мне холодно напомнили, что в это время даже дежурная группа закрывается.

Машины такси, которую я вызвала пятнадцать минут назад, не было. Чертыхнувшись про себя, стала лихорадочно искать в телефонной книжке номер службы, сгорая от стыда и бешенства. Теперь обо мне думали, как о худшей матери на свете.

Ирина Викторовна?

Я оборачиваюсь. Возле серого «Фольксвагена» стоит мужчина средних лет. Смотрит на меня, слегка прищурившись. Я его не знаю.

Меня послал Сергей Петрович.

Я непонимающе смотрю на него. Кто? А потом до меня медленно доходит.

Вронский?

Да.

Зачем?

Он сказал, что услуги водителя вам могут понадобиться.

Я застываю на мгновение. Откуда он узнал? Может быть, был на совещании вместе с Владом, когда я звонила?

Мне было сказано отвезти вас, куда вы пожелаете.

Гляжу на время. Я уже слишком опаздываю, чтобы ждать такси. Киваю и он открывает дверцу.

В салоне приятно пахнет. Прохладная кожа заставляет меня поежиться. В нашей машине сиденья обтянуты текстилем.

Куда едем?

Я называю адрес и объясняю, как проехать к детскому саду. В пути мы не говорим друг другу ни слова. Я думаю о том, что заставило Вронского пойти на такой жест. Наверное, он проявляет внимание к своим любовницам, особенно в начале отношений. Только наша с ним связь должна быть тайной. А он присылает служебный автомобиль к месту моей работы.

Водитель без дополнительных подсказок находит нужный заезд. Когда выхожу, благодарю его за помощь. Он молча кивает.

Женя сидит абсолютно одна в коридорчике, где стоят шкафчики. Воспитательница дежурной группы поджимает губы, когда я рассыпаюсь в извинениях. В конце концов, мне надоедает унижаться. Я не проспала, не забылась в пьяном угаре, я просто не смогла уйти с работы. Об этом я и заявляю заносчивой девушке.

Женя немного расстроена, но не тем, что ее не забрали вовремя, а моей перепалкой с воспитательницей.

Я беру ее за теплую ручку, и мы идем домой. Больше не чувствую никакой связи с мужем. Презрение, отвращение, желание собрать его вещи и вышвырнуть на улицу.

Ребенок всегда вызывал во мне какие-то безумные, животные инстинкты. Когда он не мог правильно удержать ее, чтобы она срыгнула воздух в младенчестве, когда по его недосмотру она падала с кровати, когда он забывал ее покормить, пока меня не было дома, я всегда набрасывалась на него. И теперь мое терпение опять лопнуло.

Я в сообщении поблагодарила Сергея. Дома сделала Жене сырники с клубничным вареньем и попыталась успокоится.

Влад вернулся около десяти вечера. Дочка уже спала, а я переписывалась с начальницей, обсуждая возможные кандидатуры тех, кто может оказать помощь с Домом престарелых.

Когда дверь за Владом захлопнулась, я встала и вышла в коридор. Он молча прошел мимо на кухню и открыл холодильник.

Тебе совсем безразлична твоя дочь?

Ира, ты всегда занималась тем, кому забирать ее из садика. Если забыла, не перекладывай с больной головы на здоровую.

Я действительно могла забыть. Забыть напомнить ему. Но обычно он заезжал за ней, если мы не оговаривали перед этим, что ее заберет кто-то из бабушек.

Сегодня все, как всегда. Я тебе не сказала, что ее заберут, значит по умолчанию ты должен был это сделать сам.

Ира, не выноси мне мозг. Сказал же, работа. У тебя, между прочим, тоже не получается уходить раньше. С чего тогда злишься? Ну, посидел ребенок немного дольше, ничего страшного не произошло!

Я замолкаю. В чем-то он прав. Может быть, я слишком остро реагирую не него? Придираюсь? Когда любят, на много закрывают глаза. Я же, наоборот, стараюсь отыскать любые недостатки, разжигаю в себе гнев.

Обреченно вздыхаю и ухожу к ноутбуку.

Как мы будем жить, если едва миримся с тем фактом, что находимся рядом? Может быть, развод?

Эта мысль меня пугает. В первую очередь, я переживаю, что не потяну одна Женю. Скоро закончиться садик, начнется школа. Это уже абсолютно другие затраты.

Эта квартира — наша совместная собственность. Ее придется делить. И вряд ли мы сможем разменять ее на две отдельные квартирки без доплаты. И сбережений у нас нет.

Будет ли помогать Влад? Наверное, хотя я не знаю, чем заканчиваются разводы. Иногда люди живут бок о бок десятилетиями и потом расстаются злейшими врагами, готовыми убить друг друга при встрече.

Как холодно я рассуждаю о разводе, меня аж в дрожь бросает. Но, похоже, Влад об этом и не задумывается. Привычно стучит вилкой по тарелке, потом кладет грязную посуду в раковину и садится за компьютер.

Я подавляю в себе огромное желание запустить в него подушкой. Нет, вазой. Чтоб хоть как-то нарушить его невозмутимость.