Когда пыль оседает (ЛП)

Разрушения города настолько масштабны: даже в самых худших предположениях Бриенна не подозревала, что нечто подобное возможно. Прошло уже почти две недели с тех пор, как они покинули Винтерфелл, отправляясь в Белую Гавань. И бОльшая часть города все еще тлеет в руинах, не осталось почти ни одного дома, а те редкие, что оказались целыми, стоят пустыми и брошенными посреди хаоса и смерти, поскольку выжившие по-прежнему отказываются вернуться в них. Повсюду рядом с руинами установлены палатки, заполненные как солдатами, так и обычными людьми, что с пустыми, изможденными глазами шатаются по городу словно призраки.

Бриенна никогда не была в месте скопления такого большого количества людей, и в то же время в очень тихом, в городе, в котором никто не говорит громко, словно опасаясь потревожить мертвых. В воздухе витает жуткий запах, заставляющий Бриенну задыхаться, ее внутренности готовы вывернуться наизнанку: тысячи мертвецов, большинство из которых обуглены, разлагаются в Королевской Гавани одновременно.

Она поворачивает голову, когда снова ощущает тошноту, и видит, как Санса тоже прижимает руку ко рту, ее глаза широко раскрыты, и из них текут слезы.

— О, Боги, — говорит она, и лицо снова становится таким, каким было, когда она прочитала письмо, принесенное вороном, с теми новостями.

Вороны прилетают и сейчас, один из них уже ждал Сансу в Белой Гавани и своим письмом подтвердил то, что она уже подозревала: Тирион нашел тело своего брата, Джейме скончался от ран, полученных в Красном замке. Той ночью Бриенна снова плакала из-за всего этого, не в силах сдержать слезы, и пообещала себе, что с этим пора заканчивать.

Слезы, наворачивающиеся на глаза, больше не будут иметь ничего общего с ее личным горем, а лишь со всем ужасом, что окружает их, поскольку даже последствия битвы против Ночного Короля не кажутся Бриенне такими шокирующими и разрушительными.

Сегодня им не требуется много времени, чтобы найти командную палатку, в которой они обнаруживают Джона и сира Давоса, спорящих с Тирионом.

— У нас недостаточно провизии, чтобы накормить выживших даже солдатским рационом, а то, что королева привезет из Винтерфелла, не доберется сюда вовремя, — говорит Тирион, стоя спиной к входу. — Дейенерис сожгла зернохранилища вместе со всем остальным, а моя милая сестра истощила золотые хранилища Кастерли Рока, поэтому у нас даже нет золота, чтобы купить запасы еды. Нам нужно срочно послать за помощью ко всем Лордам королевства, объявленным и необъявленным, — Джон и сир Давос, увидев ее, встают со своих стульев. А Тирион поворачивается, чтобы посмотреть на них, видит ее, и лицо его сразу же расслабляется в улыбке. — Ваша светлость, — приветствует он Сансу с облегчением в голосе, — мы не ожидали вас так скоро.

Санса идет прямо к Джону и крепко обнимает его, напоминая Бриенне их воссоединение в Черном замке, еще до произошедшего здесь кошмара.

— Когда мы вышли из Белой Гавани, нам повезло с ветром, а я очень хотела добраться сюда как можно быстрее, — говорит Санса, отстраняясь от своего кузена и осматривая их всех, их усталые лица и пустые глаза. Они видели гораздо бОльшую трагедию, чем любой другой человек, сначала в Винтерфелле, а теперь и здесь. — Запасы идут по Королевскому тракту, но, боюсь, что сюда они прибудут не раньше, чем через две недели.

— Если можно, — в воцарившейся тишине говорит Бриенна, и все глаза обращаются к ней. — Я могла бы помочь, если б послала ворона своему отцу в Тарт. Насколько я знаю, наши амбары полны, и он сможет доставить корабль в Королевскую гавань всего за пару дней. Это, конечно, не очень много, но позволит выжить, пока город не получит помощь от других домов.

Санса улыбается ей.

— Спасибо, сир Бриенна, пожалуйста, немедленно отправьте ворона своему отцу.

— Я покажу, где находится мейстер с воронами, — предлагает Тирион, и Бриенна кивает ему. Конечно, она планировала разыскать его по приезду, но теперь жизнь облегчила ей эту задачу.

Они молча идут к палатке мейстера, но все вопросы, которые Бриенне хочется задать, сводятся вдруг лишь к одной просьбе: — Я хочу увидеть его, — говорит она после того, как ворон улетает. — Или тело уже сожгли или похоронили?

Тирион вздыхает, замедляя шаг по пути назад, к командной палатке.

— Нет, королева Санса попросила, чтобы мы оставили его на тот случай, если вы захотите увидеть и попрощаться. Но, миледи…

— Сир, — поправляет его она. — Что бы он ни сделал, он посвятил меня в рыцари. Вы были там.

— Я и впрямь был там, и это один из благороднейших поступков моего брата, — признает Тирион. — Но прошу вас, не смотрите на его тело, поверьте, это не самое симпатичное зрелище. И мой брат не хотел бы, чтобы вы видели его таким.

Она сопротивляется желанию смеяться, это звук не должен раздаваться на кладбище, которым стала Королевская гавань, пусть и горький, пусть и безрадостный.

— Вашему брату было бы все равно, он и не думал обо мне.

Тирион резко останавливается, глядя на нее.

— Ему было не все равно, сир Бриенна, он любил вас.