Когда рассеется тьма

— Как фамилия Ксении? — неохотно спросил Роман, потушив через час свет.

— Девичья?

— Ну какая же еще! Фамилия Павла мне известна.

— Не знаю.

— Нужно узнать, — решил он. — Говоришь, дед у нее художник был? Если художник известный, о смерти наверняка сообщалось. Нужно поискать.

— Рома, Ксения не притворяется! — прижалась к его плечу Агата.

Ксения не профессиональная актриса. Она не могла так качественно сыграть испуг.

— Зачем ей притворяться? Зачем устраивать комедию?

— Ну ее к черту, — шепнул Роман. — Обними меня.

Дождь за окном не переставал, мерно и спокойно бил по подоконнику. Считается, что под дождь хорошо спится, но уснуть Агата не могла долго.

7 июня, вторник

Дождь шел всю ночь и собирался идти дальше. Ненадолго выглядывало солнце, снова пряталось за плотные облака.

Когда Павел вышел из машины у офиса, дождь пошел снова, до входа в здание пришлось идти быстро. Он бы еще ускорился, но знал, что бегает неуклюже, а быть посмешищем на виду у коллег ему не хотелось.

Впрочем, встретить коллег было проблематично, так рано они на работу не приезжали, даже исполнительная Вероника еще не явилась.

Павел отпер кабинет и неожиданно вспомнил, что в окружении семьи врач был.

Мария Мироновна. Бабушкина приятельница.

Павел не видел старушку лет тридцать, а Юлий иногда о бабушкиной подружке упоминал. Дядя бабушкиных приятельниц не забывал и звонил Марии пару раз в год.

Сейчас старушке должно быть не меньше восьмидесяти, прикинул Павел.

Хорошо, что ноутбук Юлия продолжал лежать на столе. Ему потребовалось несколько минут, чтобы найти телефон Марии Мироновны.

Павел, отчего-то волнуясь, набрал номер.

— Это Павел, — представился он, услышав женский голос. Как ни странно, тот звучал молодо. — Я внук Елизаветы Ивановны Ревицкой.

— Здравствуй, Паша, — вздохнула женщина. — Я ожидала, что ты позвонишь.

— Почему ожидали? — опешил Павел.

— Вчера приходил Николай, Майечкин муж. Я в курсе ваших бед.

Павел озадаченно молчал.

— Жаль, что ничем не могу помочь. Майя приезжала ко мне два раза. Второй раз почти перед смертью. Она всегда ко мне приезжала, когда бывала в Москве.

— Тетя Маша, можно, я тоже приеду? — неожиданно попросил Павел.

— Конечно. Адрес помнишь?

Адрес Павел знал. Он был записан в электронной книге Юлия.

Когда через час Павел входил в подъезд старого дома, узнал и дом, и подъезд. Бабушка часто брала его маленького с собой, отправляясь в гости к приятельнице.

И хозяйку узнал, когда она открыла ему дверь.

У нее прибавилось морщин, но в целом лицо оставалось прежним. Тонким и по-своему красивым.

— Вы совсем не изменились, — искренне сказал Павел.

— Изменилась, — грустно улыбнулась женщина. — В сорок я была красивее. Заходи.

Он и квартиру узнал. Книжные полки вдоль стен, старинная люстра на потолке. Впрочем, все старые московские квартиры похожи.

Хозяйка, пройдя в комнату, села в потертое кресло. Павел тронул стоящий рядом стул и неожиданно уселся на ковер. На нем когда-то он сидел и листал книги, пока бабушка и тетя Маша болтали на кухне.

— Я не выписывала ни Юлию, ни Майе никаких рецептов, если ты об этом, — вздохнула Мария Мироновна. — Они никогда не обращались ко мне как к доктору. Если честно, меня это обижало.

— А бабушка у вас лечилась? — не вовремя заинтересовался Павел.

— И она не лечилась, — хозяйка улыбнулась. — И это тоже меня обижало. Лиза считала, что за любой труд нужно платить, и знала, что денег я с нее не возьму. Вот и получилось, что про ее болячки я узнала, когда сделать что-то было уже поздно.

— Вы были ее самой близкой подругой.

— Она моей тоже.

Рядом с книжными полками висели старинные часы. Их Павел тоже помнил, часам было не меньше века, и они ходили. Хотя хозяйка могла бы их продать за приличные деньги.

— Ты знаешь, как мы познакомились?

— Нет.

— Мы познакомились в доме отдыха в Ялте. Лиза отдыхала там с твоим дедушкой и маленькой Майей, а я с мужем. Мужчины наши близко никогда не сходились, а мы сошлись, когда у обеих не стало мужей. Сначала умер мой муж, потом твой дедушка. Горе сближает.

На одной из книжных полок за стеклом с изумлением Павел увидел свою фотографию. Снимок был сделан лет десять назад, тогда он был заметно стройнее.

— Майя подарила, — проследила за его взглядом хозяйка. — Она всегда ко мне приезжала, когда могла.

— Я не знал.

— Майя сделала большую ошибку, когда не забрала тебя у бабушки. Тогда казалось, что тебе с ней лучше, что не стоит вырывать ребенка из привычной среды, а в результате получилось, что у нее не было сына, а у тебя — матери. Конечно, мы все задним умом крепки…

— Я был ей не нужен.

— Да будет тебе! — поморщилась женщина. — Ты как будто Лизины слова повторяешь. Она дочь простить не могла и Юлия против сестры настроила, теперь ты ту же ерунду говоришь. Майя тяжело переживала, когда твоего папы не стало. Очень тяжело. Не все одинаково справляются с горем. Кто-то может, у кого-то сил меньше. Майя надеялась залечить горе новым браком, и нельзя было за это так жестоко ее наказывать.

— Никто ее не наказывал!