Когда рассеется тьма

Как ни странно, желания прервать разговор у Павла не возникло. Как будто речь сейчас шла не о его семье, а о чем-то абстрактном.

— Возможно, специально и не наказывал, — согласилась бабушкина подруга. — Но получилось то, что получилось. Лиза дочь видеть не хотела и угрожала материнских прав лишить, если Майя попробует тебя забрать. Лиза из лучших побуждений действовала, боялась, что очередной Майин муж будет недостаточно хорошо к тебе относиться. Юлий сестру с трудом выносил, и ты никаких сыновних чувств не испытываешь.

Павел промолчал.

— Женщины слабые существа, Паша. Не все, но многие. Я сама из слабых, мне тоже всегда нравилось прятаться от жизни за мужа. Не знаю, понимаешь ли ты, о чем я говорю.

Павел понимал. Ксения вышла за него замуж, потому что боялась одиночества.

— О чем вы разговаривали, когда Майя к вам приезжала?

Назвать мать матерью у него не получалось.

— Обо всем и ни о чем. О том, что могло бы навести на след убийцы, не говорили, иначе я бы с этого начала, — твердо сказала женщина. — Майя не верила в убийство Юлия. Считала, что он сам принял большую дозу по неосторожности. Я с ней спорила.

— Правильно делали.

— Радовалась, что ты женился.

— Ей понравилась моя жена?

— Ничего плохого она о твоей жене не сказала. Я ничем не могу тебе помочь, Паша. Все время вспоминаю, о чем мы говорили и с Майей, и с Юлием, и ничто мне не кажется подозрительным.

— Чтобы так убить человека, необходимо медицинское образование? Нужно как-то подобрать дозу…

— Я думала об этом. Теоретически медицинское образование нужно. Но многие больные сейчас разбираются в препаратах не хуже врачей.

Павел пробыл в старой квартире еще минут двадцать, поднялся с ковра, только когда хозяйка начала посматривать на часы.

— Ко мне должна прийти больная, — объяснила Мария Мироновна. — Я консультирую своих старых знакомых.

Когда он вышел на улицу, о ночном дожде уже ничто не напоминало.

* * *

Вчера Агата так огорошила его рассказом о Ксении, что Роман не стал делиться с ней разговором с соседкой. Один момент ему хотелось проверить, но на фоне того, что он услышал о Ксении, это важным не казалась.

В то, что приключилось с Ксенией, верилось с трудом. То есть совсем не верилось. Это походило на плохую инсценировку, он только не понимал, в чем ее цель. Чтобы Агата считала, что на Ксению покушаются? Зачем? Агата не следователь. Какая разница, что она думает…

Особенно не нравилось, что Ксения сделала так, чтобы провести экспертизу стало невозможно. Именно это больше всего подталкивало к мысли об инсценировке, и именно поэтому Роман в рассказ Ксении не верил.

От непонятности ситуации Роман злился.

— Позвони, когда пойдете с Вероникой обедать, — проворчал он, поднявшись вместе с Агатой к офису.

— Ты пойдешь с нами? — обрадовалась Агата.

Какая она красивая, как будто впервые ее увидев, неожиданно подумал он. Он не сразу понял, что очень за нее боится. Настолько, что ему не хочется оставлять ее одну а коридоре.

— Нет. Я с вами не пойду.

Агата озадаченно кивнула. На работе она его безоговорочно слушалась. Тут он ее начальник.

Она позвонила, когда он почти закончил проверку очередного программного модуля.

— Мы идем обедать, — доложила Агата.

— Приятного аппетита, — пожелал Роман.

— Ты точно с нами не пойдешь?

— Точно. У меня дела.

У него теперь было одно главное дело — защитить ее.

Чтобы закончить тестирование, требовалось минут десять, но он рисковать не стал, выждал минуту и отправился в секретарскую. Подергал дверь в кабинет Павла, та была заперта. Роман сел за стол Вероники и через пару минут узнал, что девичья фамилия Ксении Василькова.

Ему повезло, что Павел внес изменения в семейном положении в личное дело, мог бы и не внести. Фирма его, он вправе поступать как ему угодно.

Хлопнула дверь, голос Павла над ухом произнес:

— Привет!

— Здорово, — Роман еле успел закрыть электронную карточку с личным делом Павла.

— Ты что ищешь? Вероники нет, что ли?

— Обедает, — Роман повернулся к начальнику. — Так, проверить кое-что надо было.

Павел скрылся в кабинете. Вид у него был усталый. Роману даже показалось, что директор постарел за несколько последних дней.

Постареешь, если жена чокнутая. То ли действительно повернута на своей наследственности, то ли просто психопатка. То ли, каким бы невозможным это ни казалось, каким-то боком замешана в убийствах.

Впрочем, в последнее Роман не очень верил.

Тестирование он закончил наспех. Отправился в офис к Агате, сел с ней рядом и шепотом, потому что рядом двое коллег допивали кофе, спросил:

— Знаешь, зачем мне нужно было, чтобы вы с Вероникой ушли?

— Знаю, — спокойно кивнула Агата. — Ты пытался узнать фамилию Ксении.

— Ничего от тебя не скроешь, — развеселился Роман и искренне пожалел Павла.

Иметь жену с хорошим приветом… большое несчастье.

Впрочем, Павел еще не знает, что у него жена с приветом.

Они сидели за компьютером Агаты до вечера и информацию о художнике Василькове нашли. Художника звали Михаил, и он трагически погиб еще до рождения Романа.

Что конкретно означает слово «трагически», интернет не знал. Или они недостаточно хорошо искали.