Когда растает снег

Извините, но я как раз тороплюсь домой. Меня ждёт дочь.

Директор.

Ах, у Вас есть дочь! Не знал, не знал… Так Вы, стало быть, замужем?

Катя (поколебавшись).

Почти.

Директор.

А ребёнок тогда?…

Катя.

Приёмыш. А это что, Кирилл Тимофеич, допрос? Или знать всё о своих работниках входит в обязанности директора?

Директор.

Э-э-э, нет… То есть в особых случаях.

Катя хочет идти.

Директор.

Постойте! Катюша…

Катя.

Пожалуйста, не называйте меня так.

Директор (посмеиваясь).

Как Вы очень суровы! (Прокашлявшись.) Разрешите проводить Вас до дома, Катерина Сергеевна. Вы где живёте?

Катя.

К сожалению, нам с вами не по пути.

Уходит, оставив директора в замешательстве.

Цех по выпечке хлеба. 16 октября 1941 года, 6 часов утра. Начало смены на хлебозаводе. В цехе работа приостановлена, собравшиеся тревожно шепчутся, все ждут директора. Пыхтя и отдуваясь, вваливается Кирилл Тимофеевич. Его всегда опрятный пиджачок измят и нараспашку, рубаха у воротника расстёгнута, галстук съехал на бок, лицо нездорового землистого оттенка, как у человека страдающего бессонницей, на лбу и щеках блестит испарина.

Директор (отдышавшись).

Доброе утро, если это утро можно назвать добрым. (Помолчав.) Я был на ночном совещании в райкоме и пришел сообщить вам, дорогие женщины, что наш завод эвакуируется.

Возгласы.

Как?

Кирилл Тимофеич, объяснитесь.

Какая эвакуация? Куда?

Мы не хотим!

Директор.

Кхм! Прошу минуту внимания! Немцы в двадцати километрах от города, поэтому надо торопиться. Я распоряжусь, чтобы вам всем сейчас выдали зарплату. Расходимся, расходимся, разбираем каждый свои вещи. (Удерживая Катю за локоть.) А Вас, Катерина Сергеевна, я попрошу остаться. (Все уходят, кроме Кати.) Я слышал, что у Вас не осталось никого из близких…

Катя.

Это вам Лёва сказал?

Директор.

А хоть бы и он! Какая разница! Словом, я хотел Вам предложить… Как насчёт Швейцарии? У меня там родственница, я сообщу ей, она с удовольствием примет Вас в своё уютное гнёздышко.

Катя.

Благодарю, но не трудитесь: я решила несмотря ни что остаться в Москве.

Директор.

Вот значит как! Вы бы хоть о ребёнке подумали.

Катя.

А Зоська сама хочет здесь остаться, чтобы семью свою навещать. Спасибо, конечно, но мы как-нибудь своими силами.

Директор.

Не хотите, как хотите! Моё дело предложить, а Ваше…

Катя (перебивая).

Знаете, а Вы лучше поезжайте-ка в Швейцарию к родственнице вместе с вашей законной женой.

Директор (остолбенев).

С женой? То есть Вы считаете, что я женат? Я правильно Вас понял?

Катя.

Совершенно верно уважаемый Кирилл Тимофеич.

Директор (замешкавшись).

Конечно, конечно. (Направляется к двери.) Зайдите ко мне получить зарплату, Вас ждёт приятный сюрприз. Думаю, небольшое денежное вознаграждение Вам не помешает.

Кирилл Тимофеевич выходит. Катя, помедлив, идёт следом.

Кабинет директора.

Роскошно обставленный кабинет Кирилла Тимофеевича. Возле двери кожаный диванчик с подушками, у стены несгораемый шкаф красного дерева, сейф, под окном стол с документами и ценными бумагами. На столе графин с коньяком, бокал, рядом открытая книга и нож для разрезания бумаги. В углах и на подоконнике комнатные растения в горшках. Дверь в кабинет открывается, заходит директор, пропуская Катю вперёд себя, и запирает дверь на ключ, который затем прячет в карман пиджака.

Директор (подвигая Кате стул).

Проходите, Катерина Сергеевна, садитесь.

Катя.

Спасибо, я не хочу. (Осматривает обстановку, замечает на столе нож, берёт его, рассматривает.)

Директор.

Как знаете, как знаете. (Подходит к сейфу, отсчитывает десять купюр, сейф остаётся открытым; протягивает Кате деньги.) Это Вам.

Катя (не решаясь взять).

Я не могу: тут зарплата за полгода, а я у Вас даже месяца не проработала.

Директор.

Возьмите, говорю, это наградные.

Катя, недоверчиво глядя на него, берёт деньги, кладёт их в карман халата.

Катя.