Когда разбиваются мечты

Теперь это всё обрело смысл. Как ещё лучше доктор Пул мог сохранять в тайне собственные кражи лекарств? Полиция никогда бы не заподозрила человека, который помогает им, доктора с безупречной репутацией честного и прямодушного человека.

Райли услышала позади себя шум, но прежде, чем она успела повернуться, что-то тяжёлое опустилось ей на спину. Она упала вперёд и сильно ударилась головой о верх шкафа. В полубессознательном состоянии она ощущала, что на её спину давит чьё-то колено, прижимая её к полу. Потом колено исчезло, и её руки завели ей за спину и связали. Она почувствовала, что ей на голову что-то надевают.

Она дёрнулась и попыталась развернуться. Но тогда последовал ещё один грубый пинок, из-за которого она ударилось лицом об пол. Теперь он встал поверх неё, всем весом навалившись ей на поясницу, так что она не могла достать его. Он проделывал это и раньше. Он знал, как правильно всё сделать. И он был сильнее, чем казался.

Райли сражалась за воздух, бешено вырываясь. Она не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Прозрачный пластик перед её глазами запотел. Она уже теряла сознание. Перед её глазами плыли картины. Она ожидала, что увидит себя в клетке Петерсона, увидит его лицо, освещённое светом пропановой горелки. Но вместо этого она видела лицо своего отца. Его выражение было суровым и безжалостным. Он поднёс к её лицу нож.

– Дай я помогу тебе избавиться от этого, – сказал он.

Неужели он пришёл, чтобы спасти её? Нет, Райли ещё сохраняла достаточно разума, чтобы понимать, что это всего лишь галлюцинация.

– Дай я помогу тебе от этого избавиться, – повторил её отец.

И он указал ножом ей под подбородок. Она знала, что он собирается сделать. Он собирался вскрыть её от челюстей до паха. Он собирался разделать её, как белку – снять её кожу так же элегантно и грациозно, как помог бы леди снять пальто на званом ужине.

«Позволю ли я этому закончиться вот так?» – думала она.

Позволит ли она отцу проделать с ней это?

Позволит ли она доктору Пулу выполнить своё грязное дело?

Позволит ли она этому мерзкому миру, в котором царит насилие и эксплуатация, лишить её всего, чем она являлась и кем надеялась быть?

Райли с трудом вернулась в неповинующееся сознание. Быстро и сильно изогнув тело, она почувствовала, что вес Пула сверху исчез, когда он завалился вбок. Она почувствовала, что наспех завязанные верёвки на её запястьях ослабли, а руки освободились.

Райли сорвала пакет с головы, и её горло и лёгкие заболели от поступившего воздуха. Она взобралась на ноги и обернулась.

Доктор Горди стоял, глядя на неё, сжимая в руках пистолет. Пистолет Билла.

Она попыталась заговорить, спросить его, что он сделал с Биллом. Но после удушения слова не шли из её горла.

Дрожащими руками он навёл на неё пистолет, стоя в неподходящей для стрельбы позе. С одного взгляда было понятно, что он ни разу в жизни не держал в руках оружия. Но с такого близкого расстояния он был не менее опасен, чем человек, который каждый день ходил на полигон.

Райли сделала выпад к нему, и он выстрелил. Но он опоздал всего на долю секунды, и она уже успела отклонить его руку. Она услышала, как пуля ударилась о плитку в ванной, не причинив ей вреда. Оружие выпало из рук доктора и прокатилось по полу.

Она сделала шаг назад и ударила его кулаком в живот. С громким стоном он согнулся пополам. Другим кулаком она сильно ударила его в голову. Его голова стукнулась о косяк, и он без чувств соскользнул на пол.

Райли затрясла рукой. Она чертовски болела, но, скорей всего, не была сломана. Она достала свои наручники и надела их на доктора, продев их через трубу в ванной, чтобы он не мог никуда уйти.

Подобрав пистолет, она вышла из ванной, а затем через спальню прошла в коридор.

Теперь наконец-то у неё получилось закричать.

– Билл! Билл!

Ответа не было.

Силы Райли возвращались. Она вбежала в гостиную и увидела, что Билл лежит на ковре, истекая кровью от раны в голове. Рядом на ковре лежала каминная кочерга.

Райли встала на колени рядом с напарником. Он едва дышал, пульс у него был слабым. Её переполнили горечь, сожаление, вина. Что, если он погиб? Человек, которого она знала лучше всех на этой планете?

Она позвонила по телефону аварийной линии ФБР.

– Агент ранен. Нужна медицинская помощь.

– Принято, – ответил голос и дважды проверил адрес.

– Скорей, – сказала Райли и повесила трубку. Она снова проверила Билла, но знала, что ей не нужно пытаться двигать его. Нужно дождаться скорую.

Райли встала и оглядела гостиную. Она знала, что если девочка ещё жива, она, скорей всего, где-то в доме. Она вернулась в коридор и стала проверять все двери, мимо которых проходила в поисках лекарств. За одной из них оказалась лестничная площадка и, ведущая в темноту, лестница.

Райли включила свет и побежала по ступеням вниз.

В центре хорошо обставленной комнаты отдыха в подвале находилась худенькая девочка, скотчем привязанная к стулу. Она опрокинула стул и теперь лежала на боку. Её рот не был заклеен, но по её глазам Райли поняла, что она находится под действием сильного успокоительного.

Райли охватила радость. Девочка жива.