Когда размер имеет значение

В первый момент он едва не зажмурился, так страшно было встретиться с ней взглядом. А потом выдохнул с облегчением, чувствуя, как по телу разливается блаженство и затапливает его с головой. Слава Богу, Милана улыбается и вроде не кажется измученной. Ему даже показалось, что выглядит она немного загадочно и как-то очень расслабленно, даже томно.

Милана приблизилась к кровати с грацией кошки, забралась на нее с ногами и придвинулась к Алексею. На этот раз он действовал с головой, возможно даже с опаской. Всеми силами старался сдерживать себя, но руки все равно сами обхватили ее, теплую и мягкую, и притянули поближе к себе. Он хотел подарить ей поцелуй — самый нежный на свете, но трепетные пальчики прижались к его губам, останавливая в нескольких сантиметрах от цели.

— Так, Алексей Юрьевич, — заговорила Милана, принимая очень серьезный вид. Она даже выпрямила спину и слегка отодвинулась от него. А он напрягся всем телом, обуреваемый нехорошими предчувствиями. — Теперь вы просто обязаны на мне жениться.

Он ожидал чего угодно, но только не этого. Второй раз за день этой женщине удалось поразить его до глубины души. Она с улыбкой смотрела на него, ожидая ответа, наслаждаясь произведенным эффектом. И он невольно подумал, как, должно быть, глупо выглядит сейчас.

— Что же вы молчите? А, Алексей Юрьевич? — счастливо рассмеялась она. Плутовке не нужен был ответ, она и сама его знала отлично. Да и у него все было написано на лице.

Алексей потянул ее за руку и повалил на себя. Руки прошлись по обнаженной спине, сминая полотенце, убирая помеху. Легли на ягодицы, погладили бедра и вновь устремились вверх. Требовалось время, чтобы прийти в норму, а пока он ей покажет, как умеет любить.

Он перевернул Милану на спину, убирая полотенце как досадную помеху. На этот раз ему хотелось любить ее не только руками и губами, а еще и глазами. Ее грудь, увенчанная темными вершинками, была великолепна. Когда он прикоснулся губами к соску, она выгнулась ему навстречу, и с губ ее сорвался тихий стон. В ней было столько же нерастраченной страсти, сколько и в нем. Сейчас казалось, что она копилась в них годами, в ожидании встречи. И Алексей верил, что так и есть.

На этот раз он не торопился, наслаждался каждым изгибом ее совершенного тела, которое казалось созданным специально для него. Она не кокетничала, не стеснялась. Щедро дарила ему себя, всю без остатка. Никогда до этого процесс плотской любви не казался ему настолько естественным, узаконенным природой.

Он был верен себе — ни один сантиметр ее тела не остался без его внимания. А когда он коснулся губами самого сокровенного места, чувствительного бугорка, сосредоточия всех ее желаний, Милана ласково, но настойчиво притянула его к себе и накрыла его губы своими. На этот раз она дарила ему поцелуй — самый сладкий на свете. И он ничего не имел против.

— Хочу, чтобы мы кончили одновременно, — прошептала она ему в губы, и глаза ее в темноте комнаты, освещаемой лишь слабым лунным светом, лившимся из окна, блеснули волшебством.

Он ничего не имел против, потому как и сам уже с трудом контролировал собственное возбуждение. Только вот врываться в нее, как недавно, не стал. Вошел медленно, наслаждаясь моментом, наблюдая за выражением удовольствия на ее лице. На этот раз они оба установили нужный ритм, и это случилось — на вершину блаженства они тоже вознеслись вдвоем. А потом еще какое-то время пытались отдышаться, тоже в унисон. В который раз он подумал, что эта женщина подходит ему идеально, что гармония, установившаяся между ними, настолько полная, что даже страшно разрушить ее чем-нибудь случайно. Потому что без нее, особенно когда познал ее всю, он уже не сможет существовать в мире с самим собой.

— Милана Юлиусовна, вы выйдете за меня замуж? — спросил он, когда все закончилось, и они лежали, крепко обнявшись.

— Мне нужно подумать, Алексей Юрьевич, — нарочито серьезно ответила она. — Такие вопросы не решаются с кондачка.

— Тогда, я буду любить тебя, пока ты не скажешь «да». — Алексей перевернул ее на спину и принялся целовать. Кажется, этой женщиной он никогда не сможет насытиться.

— Тогда мне придется молчать вечно, — рассмеялась она.

Сил любить друг друга уже не осталось, и какое-то время они просто дурачились, как малые дети, покусывая и щекоча друг друга.

— А ты знаешь, что у нас с тобой почти одинаковые отчества? — спросила Милана, широко зевая. Сон накрывал ее окончательно. — Юлиус в переводе с венгерского Юлий. Но мне больше нравится Юрий…

Почти сразу же она задышала размеренно, как крепко спящий человек. Алексей придвинулся к ней ближе, уткнулся в основание шеи, вдыхая неповторимый родной запах. Счастье есть! А иначе, как тогда можно объяснить его нынешнее состояние? Других синонимов он не знал, чувствуя себя абсолютно счастливым.