Когда самое ценное остается в мечтах

– Выберу прямо на сцене, – заявил Стив, улыбнувшись. Эмма ответила тем же. Он встал и пошел к гитаре, стараясь держаться уверенно.

«Ну вот и все, – подумал он, оглядывая зал, где помимо Эммы сидело еще человек семь-восемь. – Получил свое, придурок? Теперь ты станешь посмешищем. Кто-то обязательно тебя заснимет и выложит на ютуб с подписью “пьяная обезьяна впервые взяла в лапы гитару”. Хорошая работа, дебил».

К небольшой радости, струны звучали нормально, и не пришлось тратить еще пять минут на настройку – это только показало бы всем, что у него даже для такой мелочи не хватает музыкального слуха.

«Раз-раз», – произнес Стив в микрофон. К сожалению для него, все прекрасно работало. Он начал перебирать аккорды и мысленно прикидывать, какие песни можно спеть, не «притрагиваясь» к высоким нотам. Этого просили не только его стеснительность и неумение петь, но и, извините, желудок. Ведь никому не захочется, чтобы под крик “Show must go on!” сцену залило чаем и кусочками непереваренной пищи. Но петь ему все равно придется. Перед Эммой еще можно было выкрутиться и сыграть одну лишь мелодию. Но попробуй скажи это завсегдатаям кафе, где чай – это единственный неалкогольный напиток.

А может быть, что-нибудь из репертуара Slowdive? Так не поймет никто. Стив сыграл еще пару аккордов, словно не мог найти нужного звучания. А может, Ника Дрейка или Джексона Си Френка? Дедушка Стива всегда любил исполнять их, когда еще маленького внука привозили к нему погостить.

Или лучше сказать всем, что это была такая шутка, и вернуться на место?

«Ты идиот, чувак, полный идиот», – заключил Стив, как только осознал, что не поприветствовал публику.

– Эм… Всем привет, – произнес он в микрофон слегка дрожащим голосом. – Меня зовут Стив. По правде говоря, я даже не знаю, что для вас сыграть. А ведь я дружу с этим инструментом уже почти двадцать лет. Ну как «дружу»… Вспоминаю о нем раз в месяц, играю примерно раз в год. Такая вот типичная дружба.

Мужчина в зеленом свитере и небритым лицом издал смешок и отпил пиво из стакана с символикой Erdinger2. Сидящий рядом с ним маленький мальчик широко раскрыл глаза, будто ожидал, что ему скоро возьмут и предложат пять баксов. Кажется, все началось просто отлично.

– Давайте так. Я сыграю вам одну песню. И сразу предупреждаю, что я не претендую ни на какие лавры короля забегаловок нашего любимого города. Давайте все просто попытаемся расслабиться, и будь что будет. О’кей?

– Приятель, то, что ты взял в руки гитару, уже делает тебя лучше половины наших «оперных певцов», – прокричал официант с яркими татуировками, что выглядывали из-под рукавов его белой рубашки. – Все будет круто, начинай.

Стив бросил взгляд на Эмму. Она сидела в ожидании и, кажется, даже убрала свой новенький айфон в сумку. Эту девушку он целых два года боялся пригласить на свидание. Это о ней он мечтал каждый день и каждую долбаную ночь. Ни о ком он больше так не думал, потому что больше никого никогда не любил.

«Ну, мне и правда пора начинать», – подумал Стив и наконец-то зажал аккорд, четко понимая, какой будет следующим.

Песня Bigmouth Strikes Again группы Smiths в исполнении Стива Гэмблера прозвучала хреново. К счастью, хреново настолько, что это даже сошло за некую самобытность. Всем понравилось, и ему долго аплодировали. Эмма поблагодарила его, когда он вернулся к ней за стол. А официант и вовсе предложил Стиву бесплатно налить стакан пива. Но он отказался – Стив давно завязал с этим делом.

***

Стив отвез Эмму на набережную реки Саутт-Плат. Не так давно он утопил в ней свой старый пистолет, и уже подумывал поступить так и с новым. Ведь Эмма была рядом с ним. И выглядела она так, будто прекрасно проводит время: говорила открыто, поворачивалась к нему, когда он что-то рассказывал. Несколько раз она даже посмеялась над его шутками, часть из которых даже были импровизацией. Спонтанные шутки – более верного знака, что Стив расслабился, нельзя и придумать.

– Знаешь, это очень классно, что ты выступил. Признаюсь, я думала, ты откажешься.

«Серьезно? Ты смотрела на меня так, будто от моего выступления зависела жизнь бездомной собаки. Я не мог отказаться», – в очередной раз ответил Стив сам себе.

– Спасибо, что дала мне такую возможность, – лицемерно ответил Стив. – Давно я не поднимался на сцену. Но это отличное чувство: сначала ты волнуешься, а потом будто становишься единым целым с публикой, и вы просто кайфуете друг от друга.

«Какую же чушь я сморозил», – подумал Стив.

– Да, согласна! Ты бы хотел стать когда-нибудь известным музыкантом?

– Не думаю, что я создан для этого. В школе я играл в рок-группе, и мы давали концерты на несколько десятков человек. Приятно вспомнить, конечно. Но сейчас… сейчас я уже остыл к этому.

– Но почему? – продолжала Эмма атаку.

– Наверно… стал ценить другие вещи. Шумные тусовки и мечты о турах по всей Америке остались где-то позади, в далеком прошлом. Уверен, по мне и не скажешь, что я когда-то был рокером. Да я и сам в это почти уже не верю. А ты скучаешь по театру?