Когда самое ценное остается в мечтах

Он потянул железную дверь на себя и зашел внутрь. Джоан сидела, уткнувшись в свой телефон, и жевала жвачку. Рядом с ней работал маленький переносной вентилятор, который едва ли спасал от духоты.

– Добрый день, – поприветствовал ее Горди.

– Ага, – ответила Джоан.

Кроме них в магазине никого не было.

Горди прошел мимо стеллажей с консервированными бобами и кукурузой и оказался у холодильника. На передних рядах традиционно лежала просрочка. Лилиан с малых лет дала сыну понять: если не хочешь весь вечер просидеть на толчке, то брать молочку надо с самого конца. Туда Горди и запустил руку.

Творог с пятью процентами жирности – это хорошо или плохо, если мама просила купить обезжиренный? Еще не хватало считать проценты. Это же не урок математики – сойдет и такой.

На бутылке молока «Дейри пьюр» с красной крышкой было написано: «Наши фермеры гарантируют – никаких гормонов роста». Он тут же схватил ее – раз гарантируется что-то хорошее, то этому нужно верить. Так? Но жаль, никто не мог гарантировать безопасность задницы Джоан, когда в магазин зашла здоровенная обезьяна в джинсах и грязной футболке.

– Привет, детка.

– Опять ты? – возмутилась Джоан и отставила телефон.

Обезьяна посмотрела по сторонам и довольно ухмыльнулась – она не заметила Горди и решила, что Джоан сидела в магазине одна. Обезьяна захлопнула дверь и аккуратно закрыла ее на задвижку. Джоан сама установила ее, когда впервые решила переночевать в магазине. Для нее это была дополнительная защита на случай, если вдруг какой-то грабитель взломает замок.

Но у всего как минимум две стороны.

На лице Джоан отразился испуг. Не такой, как при виде расчлененного трупа, конечно. А скорее, как в момент, когда ты ночью тянешься в карман за ключами от дома, а там пусто. Паники нет. Но резкое чувство, что сейчас придется сделать кучу неприятной херни, так и давит на нервы.

– Скучала? Я вот скучал по тебе, – произнесла обезьяна и тут же перепрыгнула через прилавок.

– Не прикасайся ко мне! – прокричала Джоан. Она тут же достала из-под стола перцовый баллончик и направила в лицо обидчику. Сделала она это на автомате.

– Ты чего это? Я же с добром к тебе.

Джоан почувствовала, что от обезьяны несет алкоголем.

– Катись отсюда! Сейчас же!

– Спокойно, милая. Тебе все понравится. Вот увидишь.

Горди, державший в руках молоко и творог, скрывался за стеллажом с пакетами сока. Он сразу спрятался там, почуяв неладное. Агрессивных мудаков он чувствовал за несколько миль. И если разница в возрасте составляла больше трех-четырех лет не в пользу Горди, то оставался только один вариант – спасать себя.

– Проваливай! – орала Джоан. – Иди на хер отсюда, урод! Я тебя перцовкой залью, только дернись!

– А Дереку ты тоже так говорила? А, шлюха?! – он резко схватил ее и стал заламывать руку. Баллончик упал на пол.

– Отпусти меня, тварь!

– Я тебя сейчас так отпущу, сука! С оттопыренными ногами пойдешь домой.

Горди почувствовал, что началось что-то очень плохое.

Но что в такой ситуации может предпринять тринадцатилетний мальчик вроде Горди? Упасть в обморок и подождать, пока все само не закончится? Позвонить в полицию и сказать «тут, кажется, кого-то сейчас изнасилуют»? Или самое время оставить сущность мелкого дрочилы в прошлом и заступиться за девушку? Только сделать это надо правильно. Бросаться обезьяне на спину с воплями «руки прочь от нее!» – бессмысленно. Лучше просто отвлечь внимание, показать, что тут, между прочим, они не одни. Ведь свидетель – это худшее, что может быть, когда приходишь в магазин изнасиловать продавщицу.

«Нет, это слишком опасно», – подумал Горди и не сдвинулся с места.

Через секунду Джоан – уже со спущенными трусиками и задранной юбкой – дотянулась до кружки с недопитым кофе и разбила ее о голову обезьяны.

– Я тебя убью на хер! – завопила Джоан и начала молотить кулаками по телу насильника.

– Шлюха ты долбаная, – процедила обезьяна с окровавленной головой. А потом толкнула Джоан, и та рухнула на пол.

– Только подойди! – Джоан подобрала упавший баллончик и, не дожидаясь ответа, распылила его.

– Ах ты, мразь! – обезьяна схватилась за глаза и завыла от боли. Но перцовка – не дробовик, и тварь нашла в себе силы, чтобы пнуть Джоан по животу. Несколько раз. Потом застегнула джинсы и сделала ноги: надо было прийти в себя и промыть рожу. «Экстремальные потрахушки» не удались. Не сегодня.

Джоан лежала на полу и ревела. Горди не видел ее из-за прилавка, но отчетливо слышал всхлипывания. Состояние шока начало утихать, и он все же решил подойти ближе. Что будет дальше, он понятия не имел. Даже в параллельной вселенной он не стал бы об этом задумываться. «Надо посмотреть, что с ней», – это все, что у него крутилось в мыслях.

Горди осторожно подошел и заглянул за прилавок: капли крови на полу, осколки кружки, лежащая на боку Джоан. Она согнула ноги и не могла унять плач. Ее голые ягодицы виднелись из-под юбки – на них были следы от царапин. Не так Горди представлял свое первое знакомство с женским обнаженным телом.