Когда самое ценное остается в мечтах

А он не знал. Не понимал, хорошо ли то, что Мэттью откинул концы. Ему этого хотелось. Он даже думал, что было бы клево, если бы Мэттью помучался перед смертью. Но он уехал из дома, чтобы работать там, куда обычно идут мигранты без документов или бездомные.

«Что ты там забыл, идиот?» – подумал Горди, когда все осознал.

– Ответь мне, или я вызову скорую! – Лилиан схватила сына за руку, и он пришел в себя.

– Так тут это…

– Что? Бога ради, что? – Лилиан наклонилась и посмотрела Горди в глаза. С беспокойством и явным ожиданием, что она сейчас услышит что-то, что ей крайне не понравится.

– Убили… убили, вроде как… убили этого…

Убили Мэттью. Прострелили ногу, а потом грудь – надсмотрщик зарядил последнюю пулю, когда Мэттью уже лежал на земле и пытался остановить кровь. Помимо Мэттью на ферме нашли еще пять трупов. Всех идентифицировали благодаря документам, которые хранились в брошенном сейфе. Судя по именам, мало кто на этой ферме говорил по-английски. Никаких Митчей и Дэйвов. Горди зря считал, что мог поделиться чем-то ценным со следователем и намеренно этого не делал. Его знания были бесполезны, как и в любой другой серьезной ситуации. Мэттью никто не уводил из дома. Он сам свалил. Потому что хотел накопить денег на тачку.

И потому что хотел уехать из Харпер-Гроув подальше от полоумной матери и ее нового ухажера, про конфликт Мэттью с которым Луиза Чемберс в своих интервью предпочитала умалчивать.

Глава 9

«Наверно, у нас все-таки ничего не выйдет, прости» – эту фразу слышит много людей, а еще больше читает. Стив получил это сообщение от Эммы, когда предложил ей встретиться в кафе. Она отказала ему не сразу. Сначала Эмма выдала уже традиционное для нее: «У меня завал на учебе. Пока не могу сказать, смогу ли прийти». Стива ответ не устроил, и он написал:

«Ты правда не можешь прийти из-за этого или оттягиваешь встречу в надежде, что я когда-нибудь просто забуду?»

После этого сообщения все и закончилось. Правда, последнее слово осталось все же за Стивом – он попросил Эмму заблокировать для него доступ к ее странице. Так было правильно. Стива бросало в дрожь от одной только мысли, что он будет каждый день заходить на страницу Эммы, которая никогда не станет его девушкой. А именно так бы и было, если бы Эмма не кинула его в «чс». И она кинула. Практически через секунду после его просьбы. Стив плакал. Не всю ночь, конечно, но достаточно долго, чтобы упасть в собственных же глазах на самое дно.

Вечером Стив пытался отвлечься от дурных мыслей, слушая тяжелый рок и отжимаясь от пола по пятьдесят раз с перерывом в минуту. Его грудь дико горела, руки почти не держали, на полу образовалась целая лужа из капель пота. Стив не собирался останавливаться – лицо Эммы все так же не покидало его сознания. Он представлял самое желанное и прекрасное лицо Эммы О’Коннел, и ему требовалось принять тот факт, что оно больше никогда не появится перед его глазами вживую.

От полного самоистязания Стива спас стук в дверь. Будь это сериал с сюжетом, вмещающим в себя все возможные в мире клише, за дверью бы его встретила Эмма. Но дело происходило не в сериале, и в коридоре стоял в трусах и майке озлобленный Берт Тилеманс, сосед-алкоголик. Ему не нравилось, что музыка играет слишком громко.

– Эй, урод, а ну сделай потише! Иначе я к тебе через окно залезу и вырву кишки! – не поскупился Берт на угрозы, крича через закрытую дверь.

– Чего тебе надо? – спросил Стив, посмотрев в глазок. – Сам постоянно на полную громкость включаешь сраный кантри! Я же ничего тебе не говорю.

– Слушай сюда, придурок. У меня завтра утром собеседование на работу. Мне надо поспать, сука. Засунь колонки себе в жопу! Если я ночью не высплюсь, ты у меня завтра кровью ссать будешь.

Стив открыл дверь. Тихонько так, без агрессии.

– Ну и? – спросил Стив. – Ты через окно ко мне залезть собирался? Давай упростим задачу.

Берт увидел Стива с голым торсом, сильно вспотевшим. Тело выглядело скорее худым, чем накачанным, но мышцы уже начали проявляться благодаря ежедневным занятиям – алкоголик Берт со своим пивным животом об этом не мог и мечтать. Он был в растерянности и вытаращил глаза, ничего не ответив.

– Чего ты вылупился, Берт? Заходи, если хочешь. Попробуй сделать со мной хоть что-то из того, что обещаешь уже несколько месяцев. Только потом ты не выйдешь обратно. Я тебе клянусь, сука. Можешь прямо сейчас отменить собеседование – ты точно не придешь на него, если переступишь мой порог.

Берт опустил голову, показав свою редеющую макушку, и сжал руки в кулак. Ему, конечно, хотелось вдарить Стиву за такие слова, очень хотелось. Вот только бить по роже – не чесать языком через стенку или закрытую дверь. Поэтому Берт глубоко вздохнул, подавил гнев и развернулся без каких-либо реплик в адрес «любимого соседа».

– Вот и проваливай. А если еще угрожать посмеешь – я сам к тебе залезу: хоть через окно, хоть через дыру в стене. Не сомневайся, она там появится. – Дверь в квартиру Стива захлопнулась.