Когда сбываются мечты

— Ну, мы работаем над этим. Если у нас на руках окажутся факты, доказывающие, что его заключения во всем поддерживают постановления Сильви, мы подадим еще одно ходатайство о пересмотре дела. Это поможет, если мы достигнем соглашения с Дэнисом в вопросе об опеке. Но, к сожалению, — Кармен снова заколебалась, что очень мне не понравилось, — тут возникла новая одна проблема. Сразу же после судебного клерка позвонил Хейбер.

Я напряглась.

— И что?

— Дэнис нашел покупателя для «Викер Вайз».

— «Викер Вайз» не продается.

— Хейбер говорит, — Кармен передразнила его голос, — что Дэнис со всех сторон взвесил вариант с «Питни» и решил, что половина стоимости «Викер Вайз» его устроит. И если ты не сможешь набрать такую сумму, он предлагает тебе продать «Викер Вайз» и заплатить ему из этих денег. Итак, твои опасения подтвердились.

— Я не собираюсь ничего продавать. Я дойду до суда, прежде чем хоть пальцем пошевелю.

— Они готовы к этому.

— Готовы идти в суд? И пойдут? Кармен, я не выдержу этого!

— Нет, нет, дорогая! До суда дело не дойдет. У нас еще есть в запасе связь Дэниса с Фиби, история с Адриенн или что там еще найдет Морган.

Они играли со мной, что уже изрядно меня утомило.

— С меня хватит, — сказала я самой себе.

И вдруг вспомнила маму, так сожалевшую о несделанном. Я не собиралась попадать в тот же капкан.

Броди высказал иное мнение.

— Пусть Дэнис находит хоть десяток покупателей для «Викер Вайз». Ты не обязана ее продавать. А можешь продать ее мне. Это даст тебе деньги, чтобы расплатиться с Дэнисом, и возможность не потерять компанию.

Я осторожно возразила:

— Но тогда компания станет твоей.

— Не важно.

— Нет. Если ты купишь «Викер Вайз», она станет твоей.

— Все мое — твое.

— Ты не понимаешь, — продолжала настаивать я. — «Викер Вайз» не продается. Я не хочу никому ее продавать. Я совсем не то хотела сказать, — предприняла я еще одну попытку. — Ты можешь подумать, что я не хочу видеть тебя владельцем «Викер Вайз», но это не так. — Я подошла к Броди, положила руки ему на плечи и начала оправдываться: — Я целиком и полностью готова отдать тебе «Викер Вайз», но только по своей воле. Я не хочу, чтобы Дэнис диктовал мне решения. Он имеет право высказывать свое мнение в отношении детей. Я готова его учитывать. Но «Викер Вайз» моя.

Мне ничего больше не оставалось, только ждать.

С того момента, как у меня отобрали детей, до того, как Дженовиц соизволил наконец встретиться с ними, прошло семь недель. Разговор с детьми длился час. Поскольку ни меня, ни Дэниса туда не пустили, мы понятия не имели, о чем шла речь. В нетерпеливом ожидании мы сидели на кухне.

Кармен оказалась права. Дженовиц вел себя с детьми великолепно. Кикит он понравился больше, чем подозрительному по натуре Джонни, но даже он остался после разговора спокойным.

Мы с Дэнисом, наверное, очень комично смотрелись в этот момент: в замешательстве стояли рядом, умирая от желания спросить, о чем шел разговор, но не отваживались. Не знаю, как Дженовицу это удалось, — то ли взял с детей клятву держать разговор в тайне, то ли что-то еще, — но даже Кикит помалкивала. Она старательно демонстрировала мне гнездо, которое соорудила для лилового крокодила, купленного в цирке.

Мое сердце чуть не разорвалось, когда Джонни с явной надеждой спросил, не останусь ли я на обед.

Но конечно же Дженовиц этого не услышал. К тому времени он уже давно ушел.

А вот встреча Дженовица с Броди огорчила меня.

Она состоялась в шесть часов вечера во вторник. Шла вторая неделя декабря. Я так устала после нескольких часов напряженной работы в магазине в Эссексе, что уселась прямо на полу рядом с зажженной лампой и разложила вокруг себя эскизы для весенней выставки. Здесь и застал меня Броди. Магазин уже давно погрузился в темноту, поэтому я не сразу смогла разглядеть выражение его лица. Я сложила руки на блокноте и затаила дыхание.

Броди шагнул в кольцо света от моей лампы. Несмотря на темный строгий деловой костюм, все в его облике — ослабленный узел галстука, расстегнутый воротничок рубашки, упавшие на лоб волосы — предвещало бурю.

— Что-то явно не так, — проговорил он.

У меня язык не повиновался спросить, что именно.

— Ты права, Клер. Дженовиц уже давно все решил. Он с самого начала составил свое мнение обо мне и не собирается его менять. Он весьма чопорно пожал мне руку и, если не собирался возражать, полностью терял ко мне интерес. У него был список вопросов, но он настолько невнимательно слушал мои ответы, что у меня появилось ощущение, что мои ответы звучали по меньшей мере неуместно. Что, черт возьми, происходит?

— Хотелось бы мне знать. Такое чувство, как будто кто-то решил осуществить кровную месть. — Я отложила в сторону карандаш. — Что хотел Дженовиц?