Когда сядет солнце

– Поговорим, – не спрашивает, а утверждает этот тип и, не давая озвучить отказ, вторгается в каюту. Очень уж резко и много стало командора в моей жизни. Я пока и ближайшие события не уложила в голове.

У нас, похоже, разные скорости принятия решений. И Шанриасс настроен куда более радикально, чем я.

В каюту вот даже приперся. Ждать больше не намерен?

– Видимо, да, – отвечаю на его не вопрос, – но мне нужно десять минут, – и указываю на душевую.

Надо же было все проспать… И сейчас я явно имею не самый лучший вид.

– Сначала кофе? – Командор протягивает бокал. – Иначе остынет.

Кажется, его не беспокоит мое заспанное лицо и взлохмаченные волосы.

Аккуратно перехватываю кофе, стараясь даже случайно не дотронуться до мужской руки. Не торопясь, отпиваю и ставлю на столик. Легкомысленно слизываю пенку с верхней губы. И ловлю жадный взгляд.

– Благодарю, очень вкусно!

То, что было вчера, – было вчера. Подумаешь, поцелуй, мне необходимо все взвесить и снова поразмышлять.

Подольше.

Внезапно мне становится очень тесно и душно. Моя комната не отличается большими размерами и не особо рассчитана на столь крупных гостей.

– Хотели обсудить расследование, командор Хан? – нарочито официально обращаюсь к Шанриассу. Когда мне неуютно, я всегда возвожу стены.

– Командор Хан, значит? – криво усмехнувшись, уточняет он.

Собравшись с духом, киваю.

– Так о чем хотели поговорить? – выясняю, тщательно изображая невозмутимость. А у самой внутри все дрожит.

Шайрас ставит бокал на стол и медленно крадется ко мне, хищно сощурившись. Это побуждает пятиться назад. И я довольно быстро оказываюсь у двери душевой. Каюта в двенадцать квадратных метров не дает простора для маневров.

Давай, Рай, так держать, продолжай, и одними поцелуями дело не кончится.

Командор упирает руки в ту же дверь, заключив меня между ними, и наклоняется, обдавая своим дыханием.

– Я старался держаться от тебя подальше, Рай. Дать тебе время привыкнуть к тому, что мы другие. А заодно смотрел, какая ты. И с каждым днем восхищался все больше. Целеустремленная, умная, смелая. К тому же очень красивая. Хочу, чтобы ты знала: я выбрал тебя и не отступлюсь. Мне понятны твои сомнения и страхи. Уверен, преодолевать вместе их будет проще. – Он медленно ведет пальцем по моей щеке, подбородку, проводит по губам, прилипая к ним взглядом. – Тут пенка осталась.

И в других местах тоже?

– Мы можем все обсудить, – наклоняясь еще ниже, шепчет на ухо.

Шумно сглатываю, видно, время все игнорировать закончилось. Обсуждать он планирует так же, как ночью?

Шанриасс отстраняется. Пока он считывает информацию на своем браслете, смотрю на него, не понимая, как выдворить из каюты чрезмерно настырного шайраса.

– Мне срочно нужно идти, Морайя, – с сожалением произносит он. – Увидимся вечером.

И, подойдя к выходу, не оборачиваясь, мурчаще произносит:

– Мне очень нравится, какая ты сейчас – в этой пижаме, милая и домашняя…

Он быстро исчезает в коридоре, оставляя меня немного сердитой и в растрепанных чувствах.

Глава 15 Подозреваемые

– Как спалось? – громко спрашивает Зейрашш, стремительно врываясь в лабораторию.

Кошусь на него, пытаясь понять, с подвохом вопрос или он просто интересуется.

– Нормально спалось, спасибо! – откликаюсь и снова утыкаюсь в списки контактных с Эвордашшем.

– Почему тогда синяки под глазами? – внимательно присматриваясь, не отстает док.

Нет, вы видели, а? Друга своего спроси!

– Рай, ты, наверное, не спала, а снова рылась в документах и исследованиях. Шан мне голову оторвет, когда узнает, что ты померла на работе, – задорно улыбается целитель.

А у меня уже дергается глаз. Оба! По очереди.

– Просто не могла уснуть, Зейрашш, – недовольно шиплю я. – Давай вернемся к работе. Кажется, мы нащупали нить. Нам прислали документы о других заболевших, Ашш их обработал. Большинство из них за четыре-пять недель до появления энцефалитных симптомов посещали Топи. Что это за планета?

– Топи? Да обычная планета, джунгли, скалы и восемьдесят процентов болота. Там никто не живет, но мы частенько посещаем Южное полушарие, где располагаются Туманные болота площадью около десяти миллионов гектар. Не первый год посещаем причем, – задумчиво трет переносицу док.

– И зачем? – не понимаю я.

– Зверьки.

Вопросительно подняв бровь, жду пояснения.

– Молодые шайрасы устраивают отлов зверьков. – Он разворачивает голографическое изображение животного, чем-то похожего на земного хорька, но сине-зеленого цвета и гораздо крупнее. – Их сложно найти, но еще сложнее поймать.

– И что вы с ними делаете?

– Домашние животные для детей сенаторов парламента и богачей, – пожимает плечами Зейрашш. – Шиццы вредные, плохо привыкают к хозяину, преданность тоже не про них, но иметь такого питомца очень престижно. Эдакий атрибут власти и достатка.

– Значит, спускаемся в Топи? Я бы там поискала. Устроим отлов ваших шиццы, возьмем пробы у них и в местах обитания. Я так понимаю, они хищники. А есть тот, кто питается ими? Нам бы проверить всю пищевую цепь.