Когда случается невозможное (СИ)

— Как скажешь, — сквозь дрёму улыбнулась она. — Я же не настаиваю. Не хочешь — не надо. Просто у меня тоже есть свои принципы. Например, форму ушей переделывать только для мужа.

Ката нежно гладила меня по животу, но меня это не успокоило, а только распалило.

— Ты не можешь всерьёз это говорить. Я всего лишь предлагаю немного изменить форму уха.

— А я всего лишь согласна сделать это после брака, — беззаботно ответила она, чем изрядно рассердила.

— Ты что, мне отказываешь? — удивился я.

— Я что, не могу тебе отказать? — удивилась она в ответ.

Я хмыкнул и замолчал.

Почему-то её отказ меня разозлил.

— Знаешь, мне завтра утром на работу. Пожалуй, я переночую у себя, — сухо ответил я и начал собираться.

Не стоило тут оставаться, чтобы не наговорить лишнего и не поссориться. Ката явно расстроилась, но останавливать не стала и не передумала. Что ж, если хочет вредничать, то пусть сидит тут со своими круглыми ушами одна.

— Ты действительно хочешь уйти? — грустно спросила она.

— Да. Приятных снов, — я открыл портал и ушёл к себе.

Разговор про брак и беременность, помноженный на её отказ переделывать уши, рассердил. Я искренне надеялся избежать этого в ближайшие пару месяцев.

В конце концов, я перворождённый, в венах которого течёт кровь Прародителей, а она — всего лишь простая человечка. О каком браке вообще можно вести речь? Ни жена, ни дети-полукровки мне не нужны.

Спал я плохо. Не знаю, почему, но рядом с Катариной я спал спокойнее и крепче, поэтому чаще всего старался оставаться у неё. За исключением тех дней, когда сил на портал не оставалось, а идти сквозь весь город по дрянной погоде было лень.

Проснувшись, я быстро привёл себя в порядок и собрался. Ледяной ураганный ветер трепал город, забирался в щели и выстуживал и без того холодные каменные дома. Такая погода вызывала искреннюю ненависть. Холодные вихри брали разгон на узких улицах, норовя сбить с ног любого прохожего. Завтракал я в неприметной таверне по дороге на работу, и сегодня тут кормили подгоревшим омлетом. Хорошо хоть без феары.

Через силу проглотив еду, я двинулся в сторону гор. Идти от жилого корпуса до работы было около сорока минут, и обычно я не имел ничего против прогулки, но сегодня раздражение кипело внутри. Меня бесил Ковен, бесила мерзкая слякотная холодная весна, бесил секретный Горный проект, бесила необходимость делать то, что не нравилось, чтобы выбраться из этого убогого мира.

Сам по себе проект мог быть секретным только по одной причине: Телиус планировал напасть на Альмендрию. Тихой сапой прокапывая тоннель в приграничной горной гряде, он тщательно скрывал и причину, и последствия своих действий. Клятвы, принесённые работниками, гарантировали, что даже сами ковенцы о проекте не знали.

Параллельно он умело подогревал общественное мнение. Последнее совещание Большого Круга Архимаг почти целиком посвятил обсуждению альмендрийцев, их защитных и оборонных возможностей, личности самого императора и его приближённых. Араньяс обмолвился, что скоро, буквально в ближайшие два-три месяца у Ковена возникнет возможность «поквитаться» с правителем Альмендрии, но я так и не понял, за что именно он собирался мстить. Нужно сказать, что далеко не все поддерживали его позицию, но почему-то идти против никто не решался.

Лозунги были вполне типичными для разжигания ненависти к потенциальному противнику. Я равнодушно слушал пассажи на тему того, что альмендрийцы заслуживают небесных кар, а ковенцы — правый народ, который их принесёт. Типичнейший бред, которым напичкали либо очень юные, либо совсем пустые головы.

Будучи принцем, я изучал механизмы социальной пропаганды и подготовки населения к войне как наступательной, так и оборонительной (что всегда гораздо проще). Я даже мог бы подсказать Телиусу пару неплохих уловок, но его топорщащиеся в разные стороны усы и одержимый взгляд неизменно вызывали неприязнь. У меня не было желания ни помогать, ни мешать ему. Моя цель — убраться из этого мира как можно скорее, обязательно до того, как начнётся война, иначе сил и времени на меня у Телиуса не будет.

Дойдя до места, я посмотрел на чёрный зев тоннеля. Всю породу, которую неумелые строители вынули из тоннеля и насыпали вдоль соседнего горного склона, уничтожая лес, я уже убрал, и сейчас чувствовал, что растения не погибнут. Сок в них уже начал движение.

Я зашёл в тоннель и увидел привычную картину: маги строились в соответствии с моими требованиями, ответственные за освещение уже прибыли на место и разворачивали световую сеть. Мне довольно быстро удалось наладить удобную систему работы, это позволило продвигаться быстрее запланированного графика. Сейчас я не сомневался, что закончу до наступления лета.

Сейчас работы шли в самой глубине в зоне с довольно мягкой и податливой породой, поэтому особых сложностей не было.

Вздохнув, я сконцентрировался.

— Sanca falqua[1]!