Когда собаки не лают

Я думала, что обвинение прочитает написанный мной отчет, осознает допущенные фундаментальные ошибки и откажется как минимум от этой части своей аргументации. Возможно, полиция действительно взяла нужных подозреваемых, но ни о каком правосудии не могло быть и речи, если бы они предстали перед судом и были осуждены на основании крайне сомнительных «доказательств». Поэтому я была крайне удивлена, когда спустя какое-то время меня попросили прийти на слушания по рассмотрению доказательств обвинения.

К тому времени как я прибыла на слушания в Центральный суд Лондона, результаты криминалистической экспертизы уже сняли с рассмотрения. И когда участвовавшему в деле полицейскому БТП сообщили об этом, я услышала, как он с сильным раздражением сказал одному из криминалистов Британской железной дороги: «В следующий раз не позволяй ей себя притеснять». Очевидно, речь шла обо мне, и я была возмущена явным отсутствием какого-либо понимания того, насколько ужасно провели криминалистическое расследование. Еще более возмутительным было то, что они, казалось, совершенно не понимали, что криминалистика – не универсальная наука. Хотя у них и имелся значительный опыт проведения криминалистических расследований, связанных с изъятием наркотиков на поездах и т. п., для исследования текстильных волокон требовались совершенно другие знания и навыки. К сожалению, мне по сей день приходится доносить эту идею. До сих пор работают компании и отдельные лица, как в Великобритании, так и в других странах, которые предлагают широкий спектр криминалистических услуг, выходящих далеко за пределы их опыта и компетенции.

В тот день еще больше, чем обвинение в притеснениях, меня удивил поцелуй в щеку и слова благодарности от криминалиста, чью работу я разбила в пух и прах. «Это были бы мои первые экспертные показания по представлению доказательств в Центральном суде, – сказал он мне. – Думаю, вы только что меня спасли!» Что ж, по крайней мере, этот опыт дал ему понять, что у его компетенции в криминалистике есть свои пределы. Во всяком случае, так мне показалось, пока он не позвонил мне несколько недель спустя и не сказал: «Помните то дело с волокнами, Анджела? Что ж, у нас тут теперь дело с волосами, и мне хотелось бы узнать, что бы вы сделали с…»

Понятия не имею, о чем он собирался меня спросить, потому что я сразу же его оборвала и сказала: «Даже не думайте об этом. С волосами все намного сложнее, чем с текстильными волокнами. Просто не беритесь за это». Остается только надеяться, что он прислушался к моему совету.

Другая возможная судебная ошибка, терзающая меня по сей день, в итоге привела к обвинительному приговору, когда Брайану Парсонсу в 1988 году дали пожизненный срок за убийство 84-летней Иви Баттен.

Иви Баттен умерла в результате нескольких ударов молотком по голове, нанесенных, как предполагала полиция, в ходе ограбления, которое пошло не по плану. Когда тело было обнаружено в ее доме в Девоне, все указывало на то, что убийца попал туда через разбитое окно. Некоторые из обнаруженных на разбитом стекле волокон совпали с волокнами вязаных шерстяных перчаток, найденных на поле рядом со зданием. А обнаруженный вместе с перчатками молоток был испачкан, судя по всему, кровью жертвы, к которой прилипли пряди ее волос.

Я понимаю, почему доказательства против Парсонса могли показаться весьма убедительными. По всей видимости, у него был какой-то контакт с Иви Баттен прежде, и в день ее убийства он находился в окрестностях ее дома, разнося приглашения на свою свадьбу. Разумеется, это само по себе никак не указывало на его вину. Вместе с тем был еще и тот факт, что ряд различных типов волокон, совпадавших с волокнами на найденных лиловых шерстяных перчатках, нашлись в бардачке его автомобиля. Кроме того, похожие волокна были и в кармане старого пальто, которое он хранил на работе, за некоторое время до этого, как мне кажется, позаимствованное им у отца.

Forensic Access взялась за это дело лишь десять лет спустя, когда Парсонс подал апелляцию против вынесенного ему вердикта, и нас наняла сторона защиты для ознакомления с результатами первоначальной криминалистической экспертизы.

Вся суть доказательств в том, какую картину они рисуют. И когда я изучила доказательства против Парсонса, мне сразу же кое-что бросилось в глаза: хоть они и выглядели чрезвычайно вескими, убедительной картины не создавали. Особенно странным казался тот факт, что все волокна на пальто были найдены всего в одном кармане. К сожалению, не так много участков на этом пальто были изучены с помощью клейкой ленты на предмет перенесенных волокон, однако в остальных карманах не было обнаружено ни одного.