Когда сорваны маски

Мне бы тоже хотелось исчезнуть, спрятаться где-нибудь от событий, в которые я оказался вовлечен, и от людей, которых боялся. Странное дело, но я был благодарен «Ангелам ада» за неожиданное спасение.

Уже в постели я вспомнил, что песня о женщине, которая сидит дома с ребенком, была из репертуара группы «Specials».

Полезно все-таки время от времени тренировать мозги.

VII

Суббота

В то утро она, как обычно, проснулась одна, но лишь только встала с постели посмотреть в окно, как снова услышала голоса. На этот раз не со стороны веранды, а вроде бы из кухни, но такие же возбужденные.

На улице было тепло, однако небо заволокли тучи.

Агнета накинула халат и вышла на лестницу. Голоса были те же, что и вчера. Стоило ей открыть дверь, как они стихли.

– Доброе утро.

Ей никто не ответил.

Свекор вскочил со стула и, не обращая на нее внимания, вышел во двор. Свекровь и муж остались. Вместе с Отто, который тут же завилял хвостом и принялся обнюхивать и облизывать ее ноги.

– Что случилось? – спросила Агнета. – Вы какие-то… не знаю даже, как сказать…

– Об этом, полагаю, будет лучше спросить тебя, – перебила ее свекровь.

Вивека выглядела как всегда: тщательно завитой перманент, блузка в клетку застегнута на все пуговицы. На ней было так много колец, цепочек и браслетов, что казалось, она не может как следует распрямиться под их тяжестью.

– Что вы имеете в виду? – спросила Агнета.

– Об этом ты лучше меня знаешь.

– Понятия не имею, о чем вы. – Она почувствовала досаду. – Вчера вы ругались на веранде…

– Мы совещались, – оборвала ее Вивека.

– …сегодня опять, но меня вы не посвящаете в свои проблемы.

– Якоб, спроси ее ты.

Тут заговорил ее муж, до сих пор молчавший:

– Имя Харри Свенссона тебе о чем-нибудь говорит?

Агнета чуть не вскрикнула, потому что ожидала какого угодно вопроса, только не этого. С другой стороны, это был момент невероятного облегчения: значит, тайна ее переписки с Головиным все еще не раскрыта.

– Вот, полюбуйся на нее, – ткнула в нее пальцем свекровь.

– Харри Свенссон… – повторила Агнета. – У него как будто ресторан в Сольвикене.

– Он журналист, – поправил ее муж. – Вчера он приезжал к маме и папе и молол всякий вздор.

– Но об этом я действительно ничего не знаю.

– А с какой это стати ты вдруг вспомнила о ресторане? – набросилась на нее Вивека. – Ты ведь была там, так? Люди видели, как ты пила вино в Сольвикене с Харри Свенссоном. – Свекровь почти выплюнула это имя. – И в Мёлле тебя с ним застали, у нас ведь все на виду. Вчера вы сидели рядом на скамейке, и ты ела мороженое.

– Это правда? – повернулся к ней муж.

– Мы действительно разговаривали, – подтвердила Агнета. – Но это была обыкновенная светская беседа, ни о чем. Однажды Харри Свенссон подсел за мой столик в ресторане в гавани, и с тех пор мы здороваемся, иногда болтаем.

– Так ты за этим и ездила в Сольвикен, чтобы «поболтать» с ним? – язвительно спросила Вивека Бьёркенстам и снова повернулась к сыну. – Ты помнишь, Якоб, что я говорила тебе.

Тот не отвечал.

У Агнеты к глазам подступили слезы.

– Что такое? – Теперь она почти умоляюще смотрела на мужа. – О чем вообще речь?

– Я говорила тебе, что она подслушивала нас вчера, – прошипела свекровь. – Какой ты все-таки наивный.

– Я не подслушивала, – запротестовала Агнета. – Я здесь живу и делаю в этом доме, что хочу.

Вивека фыркнула, подозвала собаку и пристегнула поводок. Потом снова повернулась к сыну:

– Пришло время показать, кто в доме хозяин. Она, – тут Вивека шагнула к Агнете и схватила ее за мочку уха, – думает, будто что-то здесь значит. Дочь сантехника, побирушка… Ее надо проучить. Хорошая трепка будет ей кстати, иначе…

Вивека махнула рукой и потащила Отто к двери, за которой ее уже ждал автомобиль.

Агнета вытерла слезы. Отчаяние и страх на лице сменились выражением ненависти.

– Ну, – она наклонилась через стол, глядя мужу в глаза, – что же ты молчишь? Почему позволяешь своей матери так со мной обращаться? Она говорит, что здесь все на виду, но тайн более чем достаточно. Что происходит, почему ты не отвечаешь?

– Что вы с ним обсуждали? – спросил в свою очередь муж.

– С кем?

– Со Свенссоном, журналистом.

Агнета выпрямилась и сложила руки на груди. Она подумала было, что это не его дело, но вслух сказала другое:

– Погоду. Что еще обсуждают в таких ситуациях?

– Он знает, кто ты?

– С какой стати ему это знать? Я назвала только свое имя.

– А фамилию он спрашивал?

– Нет.

– И нами не интересовался?

– Кем это «нами»?

– Ну, нами всеми. Мамой, папой, мной?

– Нет. – Она вздохнула. – Совсем не интересовался.

– И ты ничего ему о нас не говорила?

Агнета тряхнула головой:

– Только о погоде.

– Матери с отцом он болтал что-то про плантации марихуаны в лесу и что якобы это наших рук дело. А когда его стали выпроваживать, помянул про отцовские железнодорожные модели. – (Агнета растерянно хлопала глазами.) – Откуда он мог о них узнать?

– Понятия не имею, – развела она руками.

– Ты точно ему не рассказывала?