Когда тают миражи (СИ)

– Мое терпение не железное, – начинал выходить из себя Лукас. – Ответь теперь на свой вопрос: почему я приехал к тебе вместо того, чтобы пойти на учебу или остаться дома из гордости?

– Потому что?.. – неуверенно проговорила Жади.

– Потому что я люблю тебя и хочу, чтобы ты меня простила.

Последние оборонительные укрепления рухнули, и Жади бросилась в объятья супруга. Они прижались друг к другу так крепко, будто не виделись тысячу лет. «Ну вот, как я и думала, любовь всегда побеждает», – довольно отметила про себя притаившаяся возле двери Иветти.

***

– Ас-саляму алейкум! – воскликнул сид Али, заходя с огромным чемоданом в дом Мохаммеда.

– Ва-аляйкуму салям! – ответил Мохаммед и четырехкратно расцеловал гостя. – Добро пожаловать, вы принесли свет в наш дом, дядя Али!

– Латифа, моя дорогая племянница!

– Благословите, дядя, – поцеловала ему руку Латифа.

– Как вы поживаете?

– Хвала Всевышнему, дела идут хорошо, – воздел ладони к небу хозяин дома. – Латифа вместе с Зорайде с самого утра готовились к вашему приезду, они приготовили отменное мясо газели! Проходите, располагайтесь.

Сид Али был счастлив повидать родню и Зорайде, без которой он совсем затосковал в Фесе. У него было несколько жен, но ни одна из них не могла сравниться с верной служанкой, с которой Али шел по жизни рука об руку уже очень много лет. Никто не умел так о нем заботиться и с таким вниманием и благоговением слушать его речи долгими вечерами. Тем не менее, обстоятельства требовали присутствия Зорайде в Рио, с чем Али пришлось скрепя сердце смириться.

– Зорайде, расскажи мне о Жади, – попросил он ее, убедившись, что никого больше нет рядом.

– Сид Али, я так о ней беспокоюсь! – поделилась переживаниями женщина. – Она стала звонить все реже и реже и почти не зовет нас с Латифой на встречи, как раньше.

– Жади отдаляется все сильнее, – с грустью произнес Али. – А деньги? Она нуждается в чем-либо?

– Жади убеждала нас, что ни в чем не нуждается, но я же вижу, как бедно она одета, какие у нее голодные глаза. Ах, если бы она вышла замуж за Саида, разве такая бы у нее была жизнь?

– Нет, – покачал головой мужчина. – Жади не из тех, кто ценит по достоинству любовь и заботу. Зорайде, есть люди, для которых даже рай не рай. Боюсь, если бы мы выдали ее замуж, как хотели, из этого не получилось бы ничего хорошего.

– Но почему, сид Али?

– Жади строптива. Я не сомневаюсь, что она попыталась бы убежать со свадьбы или из мужниного дома. Здесь в Бразилии ее бегство осталось незамеченным, а там, в Фесе? Аллах, мне страшно даже подумать об этом. И даже если бы Жади осталась жить с Саидом, она изводила бы его день за днем из чувства мести, страдала бы по своей несостоявшейся любви и в конечном итоге превратила бы жизнь всех окружающих в ад. Таких, как Жади, бесполезно убеждать в чем-либо, пока они сами не испытают все на себе. Аллах мудр, и я верю: несмотря ни на что, Он ведет ее по нужному пути.

– Ин ша Аллах! – молитвенно воскликнула Зорайде.

Саид, зашедший навестить брата, не ожидал увидеть там дядю Али, новость о приезде которого по неизвестной причине обошла его стороной. Саиду давно хотелось поговорить с ним как со старшим мудрым наставником, ведь от дяди Абдула ничего, кроме заунывных проповедей, ждать было нельзя. Даже то обстоятельство, что этот человек был родным дядей Жади, уже не вызывало у него негативных чувств.

– Ну, Саид, ты подумал о моих словах? – спросил его дядя Али, когда после семейных посиделок они остались наедине.

– О каких, дядя Али?

– О том, чтобы беречь свое сердце от зла?

– Да, я стараюсь, – ответил Саид, – хотя и не всегда понимаю, зачем. Ведь моя злость справедлива, разве нет?

– Саид, – слегка подбоченился Али, – дело не в том, справедлива она или нет. В сердце человека, точно змеи, гнездятся множество пороков. Когда ты даешь им пищу, ты их раззадориваешь, пороки становятся все более прожорливыми и с каждым разом требуют все больше, пока однажды не погубят хозяина. Что ты взрастишь в своей душе – дивный сад или змеиный клубок, зависит только от тебя.

– Взрастить сад, – задумчиво повторил Саид. – А что, если этот сад кто-то растопчет ногами, вырвет все цветы и срубит деревья?

– Саид, так ведь об этом я тебе и говорю. В сердце рождаются помыслы, они его и питают, и разрушают. Ты должен научиться властвовать над помыслами, тогда твой сад никто не сможет растоптать.

– Как это возможно, дядя?

– Испытывай их, откуда они приходят. Если помысел рожден любовью, милосердием – это хороший помысел. А если злобой, завистью или гордыней…

– То его следует отвергать? – догадался Саид.

– Совершенно верно. Чаще всего к нам приходят помыслы от гордыни. Гордыня – мать пороков, она низвергла с Небес приближенного к Аллаху джинна, который пребывал среди ангелов, а куда же она низвергнет человека?

– Так значит, когда я думал, что хочу отомстить Жади, во мне говорила гордыня?