Когда тают миражи (СИ)

– Ты никогда не рассказывал, что у тебя есть тетя, – удивилась она.

– Мы редко общаемся, – объяснил Лукас. – Отец сам по себе не слишком общительный, а вот Диогу частенько бывал у тети Виржинии. Видимо, когда его не стало, она решила возложить ответственную миссию посещения приемов на меня.

– Лукас, мне как-то неловко идти на этот ужин. Там же соберутся незнакомые люди, будут пить алкоголь, мне даже надеть нечего.

– Было неудобно отказываться, а теперь мы уже пообещали. Не бойся, Жади, у семьи Валверде собирается очень приличное общество.

Лукасу было невдомек, что именно «очень приличное общество» страшит Жади больше всего. Она не была простолюдинкой, напротив, фамилия Эль Адиб весьма известна и уважаема в Фесе, однако появление в высшем свете Рио для юной марокканки оказалось серьезным испытанием.

В особняке Валверде все было готово к торжеству. Парк с маленьким фонтаном, клумбы, аллеи, терраса были украшены со вкусом и изяществом, музыканты играли неторопливый блюз, гости прохаживались по дорожкам или заходили в дом, где их уже принимали хозяева вместе с молодыми. Лукас и Жади явились с небольшим опозданием, когда уже основная часть приглашенных была на месте. Они надели самую лучшую одежду, что у них имелась, но в сравнении с остальными представители юного поколения Феррас смотрелись совсем не презентабельно.

– Мы только поздравим молодых, побудем немного ради приличия и незаметно уйдем, – шептал Лукас на ухо Жади.

– Лукас! – с улыбкой подошла к ним Виржиния. – Добро пожаловать на наш скромный праздник! Дорогая, прости, твое имя так экзотично, что оно напрочь вылетело у меня из головы.

– Меня зовут Жади, – гордо напомнила марокканка.

– Ах, конечно, я еще помнила, что оно как-то связано с нефритом, – извинялась хозяйка. – Прошу вас, располагайтесь.

Жади с неприязнью почувствовала, что к ней как магнитом притягивает любопытные взгляды. Женщины смотрели на восточную красавицу по-разному: кто-то с любопытством, кто-то с иронией, видя, как неброско она одета, находились и те, кто не скрывал зависти во взгляде, а мужчины, по большей части, оценивали ее привлекательность. «Как породистая лошадь на скачках или музейный экспонат», – с отвращением подумала Жади.

Тем временем Лукас поздравлял родственницу и ее жениха с помолвкой. Младший брат невесты, только что спустившийся по лестнице, чуть не начал тыкать в него пальцем:

– Мама, это же музыкант!

– Тише, Андреас! – зашипела на него мать. – Это Лукас, твой родственник, ты что, забыл? И что это за внешний вид такой?

– Я знаю, но я видел, как он играл на гитаре в «Трех пальмах»!

– Извини его, Лукас, – страшно засмущалась сеньора Валверде. – Андреасу всего шестнадцать, трудный возраст, интересуется разными вещами…

– Все в порядке, – пожал плечами Лукас. – Я действительно там был.

– Вау! – воскликнул подросток, проигнорировав изумленное выражение лица матери. – Мне нравится ваша музыка, особенно вот это: «По осколкам разбившейся мечты иду, изранив ноги в кровь…»

Лукас продолжил общаться с нежданным фанатом, а Жади начинала скучать все больше и больше. С ней особо никто не заговаривал, а сама она не горела желанием подходить к людям и знакомиться. Жади вдруг вспомнила свадьбу Латифы. До чего же был чудесный праздник! Какие танцы, какая музыка, какие угощения, какое веселье! Но даже не эти составляющие отличали арабские праздники, атмосфера всеобщего единения – вот что было главное. Неважно, хозяин ты дома или простая кухарка, невеста или старуха, каждый чувствует себя счастливым и не обделенным. Из приятных воспоминаний марокканка вынырнула в действительность, где чопорные сеньоры с бокалами шампанского в руках перемещались по дому туда-сюда и без конца о чем-то беседовали с искусственными улыбками и притворной вежливостью. «Здесь все будто фарфоровое, ненастоящее», – отметила она про себя.

Присутствующие уже потеряли интерес к необычной девушке с угольно-черными пышными волосами и массивным нефритовым кулоном на шее, но одна гостья не спускала огромных карих глаз ни с нее, ни с Лукаса. Этот прожигающий взгляд очень не понравился Жади.

– Лукас! – легонько потрясла она за плечо мужа.

– Что, Жади? – отвлекся парень от интереснейшего разговора о музыке.

– Мне не нравится, как вон та девушка пялится на нас.

– Кто пялится? – удивился Лукас и тут же заметил Маизу в той стороне, куда указывала жена. – Да это же Маиза! Идем скорее, я вас познакомлю!

– Маиза?! – ошалела Жади, услышав имя, которое набило ей оскомину еще задолго до свадьбы, однако Лукас упрямо тащил ее знакомиться с так называемой подругой.

Похоже, Маиза также была не в восторге от этой встречи. Она напряглась, точно натянутая струна, стараясь не выдать своего волнения взглядом или жестом.

– Маиза, привет! Это Жади, та самая, о которой я тебе столько рассказывал, – подошел к ней Лукас и с нескрываемой гордостью представил ей свою горячо любимую жену.

– Привет! – дернула уголками губ девушка. – Как дела, Жади?

– Хорошо, – дежурно ответила марокканка, с ног до головы разглядывая собеседницу.