Когда танцует Доринда

— На ее визитной карточке было написано «Миссис Элберт X. Дэвис», — сухо информировал Шейн. Не возлагая особых надежд, он, тем не менее, попытался дать детальное описание своей клиентки. — Кроме того, — добавил он в заключение, — она настойчиво уверяла меня, что помимо того, что является ближайшей подругой вашей матери, прекрасно знает вас и все эти годы пользовалась вашим полным доверием.

Морщины на лбу Юлии стали еще заметнее.

— Тогда я вообще ничего не понимаю, мистер Шейн. Мне неизвестна женщина, соответствующая вашему описанию.

Шейн равнодушно пожал плечами.

— Я только передаю вам то, что эта женщина сама рассказала мне. Она предложила мне две тысячи долларов в качестве гонорара за то, чтобы я вызволил вас из «Ля Рома», не допустив при этом никакого скандала.

Девушка удивленно приподняла брови.

— Две тысячи долларов! Откуда моя мать взяла их? А мой отец? Ему тоже известно обо всем? Ее лицо снова побелело, и глаза наполнились неподдельным ужасом.

— Насколько я знаю, пока еще нет. — Шейн чувствовал себя обязанным успокоить Юлию, но ему предстояло узнать от нее еще слишком многое, чтобы позволить себе расслабиться. Кроме того, ему требовалось выпить. Не рискуя пить прямо из бутылки на глазах молодой девушки, он встал и отправился на кухню. Вернувшись через несколько минут в гостиную, он торопливо исполнил привычный ритуал и присел на кушетку, стараясь не смотреть в глаза Юлии.

Та покорно ожидала его расспросов с видом провинившегося ребенка, чувствующего неизбежность родительского наказания.

— Так я и узнал об этой истории, — произнес наконец детектив безразличным тоном. — Ваша матушка получила эту фотографию и приложенную к ней анонимную записку, позволяющую предполагать возможность дальнейшего шантажа.

— Так мама видела эту фотографию? — охнула девушка, закрыв лицо руками. — Боже мой! Право, лучше бы я умерла. Эта история способна убить маму. Что же мне делать, мистер Шейн?

— Держите себя в руках, Юлия. Матери, как правило, способны выносить куда более серьезные потрясения, чем принято думать, — философски заметил детектив. — По крайней мере это фото не убило вашу мать. Напротив, она действовала весьма энергично и решительно, чтобы эта история не стала известна вашему отцу. Кем бы ни была таинственная миссис Дэвис, она пригласила меня, чтобы предотвратить возможный скандал и избежать шантажа. А теперь сядьте нормально, Юлия, и расскажите мне вашу историю с начала до конца.

Девушка резко выпрямилась в кресле. Глаза ее вызывающе сверкнули на детектива.

— Все началось с того, что я любила танцы больше всего на свете. Я рождена для танца. И что вы думаете, сделали мои родители? Еще ребенком меня отправили в самую унылую частную школу, какую можно себе представить. Меня учили, как стать совершенной леди. Однако я знала, чего хотела, и продолжала самостоятельно заниматься балетом, когда воспитатели считали, что я благополучно сплю.

Ошеломленный детектив молча уставился на девушку, которую в глубине души продолжал рассматривать как еще одного сумасбродного подростка. Но сейчас, наблюдая огонь, вспыхнувший в глазах Юлии, ему оставалось только удивляться, как он сразу не признал в ней дочь судьи Нигеля Лэнсдоуна, фотографии которого он столько раз видел на страницах газет, в кадрах кинохроники и на телевизионных экранах. Убежденность человека, фанатично уверенного в собственном предназначении.

— Но почему «Ля Рома»? — тихо спросил он. — Зачем было рисковать репутацией отца, танцуя в столь сомнительном заведении.

— Это была просто… просто шутка, — отрезала она, отворачиваясь в сторону, чтобы он не мог видеть выражение ее лица.

— Когда вы встретили Морана?

— Примерно два месяца назад. Я проводила уик-энд вместе с подругой, которую знала по школе. Она казалась милым безобидным созданием, забывшим, правда, предупредить меня, что ее родители были в отъезде и, следовательно, весь дом находился в нашем распоряжении. К этому времени я уже достаточно знала о жизни и полагала, что в случае необходимости сумею позаботиться о себе, во всяком случае, не совершить непоправимых ошибок… — Юлия замолчала, опустила глаза, нервно сжимая и разжимая пальцы.

— И что же?

— Рики был моим партнером, — пробормотала она, избегая встречаться взглядом с глазами детектива.

— Рики Моран?

Она уныло кивнула.

— О, он был очень мил первое время. Он рассказывал мне массу интересного о Нью-Йорке и Голливуде. По его словам, он знал многих актеров и танцоров. Он объяснил мне, что по профессии является импресарио, и это показалось мне весьма знаменательным совпадением. Я подумала, он сможет помочь мне сделать сценическую карьеру. Вероятно, я просто потеряла голову в тот первый вечер. До этого я никогда не курила, и когда кто-то из присутствующих предложил мне сигарету, я не стала отказываться. Вся атмосфера вечера казалась мне такой забавной и возбуждающей. Откуда мне было знать, что это были сигареты с марихуаной. Правда на следующий день все в один голос убеждали меня, что нельзя курить марихуану, не догадываясь об этом… Но тогда я действительно ничего не подозревала.