Когда цветут эдельвейсы

— А как же я к тебе не приеду?! Ты же знаешь, что я очень люблю тебя! Ты для меня все! Вот только ты этого не понимаешь...

— Я понимаю... Я знаю...

— Ну, если понимаешь и знаешь, почему из больницы не пришла в наш дом?

Ольга посмотрела на него каким-то особым, преданным взглядом и уже тише заговорила:

— Думала, что после всего, что произошло, у нас ничего не будет... Думала, что не примешь, не простишь... Какая же я была глупая, что я натворила! Прости меня за все!

— Что было — то было! — тяжело вздохнул Васька. — Об этом больше вспоминать не будем!

Он дотронулся до ее губ губами, да так и застыл. В этом поцелуе было все: воссоединение двух измученных душ, заново вспыхнувшая любовь, надежда на счастливое будущее.

Из дневника Ольги:

«Меня продолжают мучить кошмары: почти каждую ночь во сне «он» приходит ко мне. Его дикий смех наводит ужас! «Он» старается схватить меня своими култышками, но не может. Вывалившийся глаз — ищет, а болтающееся на клочке кожи ухо вслушивается в мои торопливо убегающие от него шаги. И где бы я ни пряталась, он находит меня, хохочет, говорит, что теперь я от него никуда не денусь. Я этого не переживу, не вынесу!..

На душе лежит ежеминутная тяжесть... Но для себя заметила, что становится легче, когда выпиваю... Девушкам это не к лицу, но ничего поделать с собой не могу... Я стала выпивать... Хорошо, что хоть этого не замечает мой милый, любимый Васенька... Рассказать ему о том, что произошло, не хватает сил и смелости...

Я пропадаю! Я качусь в ад!..»

23

В один из погожих дней начала февраля Васька вновь улетел в тайгу на несколько дней: промхозом проводились мероприятия по учету оставшегося на участке поголовья соболей. Ольга с ужасом представляла себе пару недель одиночества в пустом доме.

Стараясь хоть как-то отвлечься от своих бредовых мыслей, девушка с самого раннего утра до позднего вечера занимала себя работой. Она специально затеяла незапланированную в зимнее время побелку дома и с удовольствием, тщательно мазала стены известью, передвигала шкафы и другие тяжелые предметы без чьей-либо помощи, чтоб загрузить себя как можно больше.

Вот тут-то объявилась вездесущая подруга Клава, до этого дня избегавшая всяческих встреч с Васькой. Не успел охотник покинуть дом, как злопамятная бабенка прибежала в гости и нарочито заохала, жалея Ольгу:

— Ой, какая ты молодец! Все делаешь одна, без чьей-либо помощи? Как ты так можешь? Да ты что, решила все переделать за один день? Завтра времени не будет?

— Для меня это не слишком тяжело, да и все равно потом придется делать, — как от назойливой мухи, отмахивалась

Ольга, не прекращая заниматься своим делом.

Тогда Клавка пошла на давно отработанную и безотказно действующую хитрость.

Если бы могла тогда Ольга знать, что это коварный план мести и что все красноречивые предложения сводятся лишь к мщению Ваське за нанесенную обиду. И средством для этого должна стать Оля!

— Сегодня с девками у меня собираемся на вечеринку, посидим, попьем, хоть от мужиков немного отдохнем! А без тебя никак нельзя — теперь ты наша подруга, так что давай собирайся и пошли!

Настойчивости и назойливости Клавы не было предела. Отказываться — бесполезно. Да Ольга и не хотела отказываться. Она была рада общению, скрашивающему одиночество и отвлекающему от черных мыслей.

А какой вечер у современных женщин обходится без спиртного?..

Уже утром, проснувшись у себя дома, Ольга с трудом вспоминала происшедшее: Клавка накачала ее так, что она не могла самостоятельно дойти до дома. «Подруги» привезли Ольгу на «нартах» в горизонтальном положении. Это происходило на виду у всей деревни и под залихватские игры на двухрядной гармошке дядьки Андрея — местного весельчака и кутилы, неизменного спутника во всех деревенских гулянках.

Прибежавшая Клавка принесла на похмелье непочатую бутылку вина, видимо, специально купленную в магазине. Девушка отказывалась, но гипнотический взгляд «подруженьки» действовал безотказно, и слабохарактерная стена противостояния мгновенно рушилась. После первой же стопки становилось хорошо, затем следовала вторая, третья. Заново начинающееся веселье перерастало в очередную гулянку — девичник на двоих.