Когда ты был старше

Меня прошило электрическим током при ее обращении ко мне «друг мой». Словно бы она приняла эстафету от Назира.

— Он подумает, что я его забыл.

Тут мы оба глубоко вдохнули. На мгновение подняли наши головы над трясиной проклятой правды.

— Может, мы могли бы попробовать это на пару месяцев, — сказала врач. — Посмотрим, понравится ли нам воздействие на его настрой больше, чем то, что мы имеем сейчас.

— Хорошо. А вот еще чистая правда — для вас тоже, доктор. Я совсем не расположен к экспериментам. Я должен выбирать. Должен сделать ход. Настроить мой чертов разум. В Канзасе меня не держит ничто, кроме Бена. Я все еще плачу за свою квартиру в Нью-Йорке. Мои вещи все еще там. Моя почта по-прежнему приходит туда. Мне, возможно, скоро отключат электричество и водопровод. Любая возможность для меня продолжить свою карьеру — она там. Если мне не надо будет навещать Бена, мне понадобится сделать перерыв. Я вовсе не собираюсь торчать здесь, в Нигдебурге, несколько месяцев, пока мы ждем и разбираемся.

Боско откинулась в своем большом кожаном кресле, пока с приглушенным стуком не уперлась в его спинку.

— Ой, Рассел. Я понятия не имела. Рассел, езжайте возвращать себя к жизни. Я понятия не имела, что вы торчите тут ради Бена и одного только Бена. И если это причинит ему больше вреда, чем пользы… Езжайте! Позвольте нам позаботиться о Бене. Если он решит, будто вы его забыли, вы сможете прилетать раз-другой в год и уверять его, что это не так. Вам нужна жизнь. Вам нужно время, чтобы переварить все случившееся с вами. Вас что, не одолевает усталость? Словно вы воду в ступе толчете?

— Всегда.

— Так, может, перестать толочь?

— Не кошмарьте меня всей этой психологической ерундой, — сказал я. Но тоном, который ясно давал понять, что я и не думал жаловаться.

— Приходится, — почти улыбнулась она. — Я ерундовый психолог.

— Ну нет, по-моему, вы хороший психолог.

— Будь я им, не оказалась бы тут. Вела бы частную практику. Деньгу зашибала бы. Разъезжала бы в свободное время по местам, где отдыхается весело, молодой человек. Я бы это и вам посоветовала, молодой человек.

— Обязательно. Отличная мысль. Я вернусь к себе на квартиру в Джерси-Сити с видом на нижний Манхэттен. Смогу в свободное время любоваться пустым местом, где когда-то находилась моя работа. Может, руины все еще дымятся. Это было бы весело.

— Возможно кое-что и позабавнее этого.

Я поднялся на ноги. Слегка пошатываясь.

— Собираетесь к Бену сейчас? — как будто она ждала, что я ее предостережения пропущу мимо ушей.

— Нет. Поеду домой.

Уже выходя из кабинета, я поразился иронии своих слов. Может, даже и забавности. Наконец-то я разорвал мертвую хватку Нигдебурга. После почти трех месяцев я наконец-то заставил его отпустить меня. И в тот же самый момент случайно оговорился и назвал его домом.

Вернувшись к машине, проверил свой мобильник. Как всегда делал. Никто не звонил.

Я ехал домой (или обратно к дому моей матери, или зовите это, как вам будет угодно) и там заодно проверил автоответчик. Как всегда делал.

Ничего.

Некоторое время я просто сидел, подперев голову руками. Не скажу точно, как долго.

Затем вытащил до смешного тонюсенький телефонный справочник и поискал риелтора, бывшего маминой подругой с незапамятных времен. Шерил Бейкер-Кин.

Набрал ее номер. Сказал, кто я такой. Сказал, что пришла пора избавиться от дома моей матери.

Она ответила, что полностью меня понимает. Сказала, что заедет меньше чем через час.

— Даже не представляю себе, сколько времени займет разобраться со всеми мамиными вещами, — признался я Шерил.

Я по-новому привыкал к тому, как бодро, если не спесиво, она выглядела. И, правду говоря, какою и была. Почти угнетающее количество спесивой бодрости.

— Могу я кое-что предложить?

— Сделайте одолжение.

— Существуют службы, которые сделают это за вас. За плату, само собой. Есть одна, которую я всегда рекомендую. Две сестры, из местных. Они утащат все, что не стоит продавать, и продадут все, что стоит. Затем они устроят в доме предпродажную уборку. Работают быстро. И вышлют вам все деньги, которые останутся за вычетом оплаты их услуг.

— Продано. Я и не знал, что есть люди, которые этим занимаются.

— Множество людей теряют родителей, Расти. А потом им приходится иметь дело с их имуществом. Я все время это вижу. Это слишком ошеломляет. Частично потому, что родители за свою жизнь скопили много вещей. Частью потому, что это общая история. Слишком много чувств.

— Так, позвольте понять, правильно ли я понял. Получается, я мог бы уложить кое-что, немногое, из вещей и уйти отсюда. А вы занялись бы всем остальным.

— Это и есть моя работа. Вам придется только забрать все, что вам может понадобиться. Потому как все, что вы не увезете, будет ликвидировано. Так или иначе.

Я огляделся. Что мне необходимо? Пару нужд я держал в голове, но их не удовлетворить ничем из хранящегося под крышей этого дома.

— Одни фото, наверно. Фотографии на камине. И большой альбом.

— Финансовые документы.

— Точно. Рад, что вы напомнили. Мне придется много концов свести с концами в маминых делах. Я пустил их на самотек.