Когда уйдешь

Когда они вернулись в гостиную, Леля достала из сумки телефон и сделала вид, что пишет маме, на самом деле печатая текст в чат с Ангелиной, а потом просто стерла все и убрала телефон в сторону.

– Странно, что они тебе не звонят.

– Я написала, что тут плохая связь и вообще, что интернет тут так же плохо ловит и для этого приходится подниматься на сопку.

Лицо Андрея медленно расплылось в довольной улыбке.

– А ты сообразительная девочка, я тебе уже об этом говорил?

– Угу.

«А вот маме, действительно, надо бы позвонить, но так, чтобы он этого не слышал»

– А где твоя комната?

– Хочешь посмотреть, как я живу или убедиться, что я не прячу у себя самосад?

– И то и другое.

– Аха, ну ладно. Давай сначала я тебе покажу, что никаких грандиозных запасов у меня нет, да и вообще, я тебе говорил, что не курил уже давно, а потом устрою экскурсию по дому?

Комната Андрея оказалась совсем не такой, как она себе представляла. Полупустая с минимумом мебели и предметов. Посередине у стены большая двуспальная кровать, рядом два шкафа один из которых книжный, заставленный с первой полки по последнюю, напротив компьютерный стол, на котором покоится закрытый плоский ноутбук. Леля прошла прямо, чтобы выглянуть в окно и оценить вид. Его комната выходила на набережную и обзор с нее так же был шикарен. Везет же некоторым…

– Ну как тебе?

– Мило. – просто ответила Леля, в этот раз сумев сдержать свои эмоции.

– Игрушек, как видишь нет в шкафу.

– Зато куча книг.

– Аха, а ты внимательная.

– И ты все их прочитал?

– Большую часть. Какие-то в процессе чтения. Но к книгам я не прикасался довольно давно. Месяца два, наверное…

– В чем причина?

– Не знаю, Леля. Ты мне скажи.

Андрей подошел к ней и бережно положил руки на талию. Она опустила глаза, почему-то в этот раз стесняясь его взгляда. Трудно было сказать почему. Не оттого ли, что в этот раз он был без рубашки или причиной ее смущения был тот факт, что они находились в его комнате? А может потому что он увидел ее шрамы и о чем-то догадался? Или все вместе взятое?

Он поднял ее лицо на себя, взяв за подбородок. Пара шоколадно-карих глаз встретилась с парой гигантских зеленых. Леля подняла руки и положила на его голую грудь, из которой в тот же момент вышел тяжелый вздох, очень похожий на стон.

– Скажи мне, Леля, что с тобой не так?

Ее глаза округлились, и она резко опустила их назад.

«Он догадался? Каким-то образом узнал, что я ему все наврала?»

– Как ты это делаешь, – продолжал он, – что я не могу перестать думать о тебе.

У нее отлегло от сердца, и она прижалась к нему ближе. Андрей взял локон ее волос и поднес к лицу.

– Хочу, чтобы ты всегда была рядом.

Как и всегда от его слов у нее закружилась голова.

– Я тебе уже говорила, – начала Леля, думая о том, что никого и никогда не любила и не сможет полюбить так же сильно как его, – что такое сильное чувство не может быть не взаимным…

– Я знаю-знаю, просто мне не верится, что ты здесь и что ты со мной…

«Я чувствую тоже самое, но только когда его нет рядом. Не верится, что он существует. Но сказать об этом я ему не могу…»

– Даже не знаю, что мне сделать, чтобы избавиться от этого чувства, – продолжал он, – точнее знаю, но нужно подождать еще год.

– Ты о чем?

– Выйдешь за меня?

– ЧТО?

Он отстранил ее от себя и серьезно посмотрел в глаза.

– Я не шучу, Леля. Понимаю, что еще рано об этом говорить. Но я не могу избавиться от мысли жениться на тебе, сделать тебя своей женой, понимаешь? Забрать тебя навсегда.

– Ты псих, Андриевский…

Она отшатнулась, не веря своим ушам и сделала шаг назад. Он схватил ее за запястья одной рукой, а второй приподнял лицо.

– Ты права, Леля. Я псих. И если ты не ответишь, я сойду с ума.

Проходит минута-другая. Они молчат. Андрей ждет, что она что-нибудь скажет и был готов на любую реакцию – на резкий отказ, но обещания подумать, на объяснения, что ей очень жаль, но еще слишком рано и даже на согласие, но только не на то, что произошло дальше.

Она смотрела на него своими огромными грустными глазами цвета зеленого яблока и ему казалось, что она вот-вот расплачется. Впрочем, Андрей уже понял, что это ее привычное состояние, но после вчерашнего ее слезы не стали бы для него сюрпризом. Пухлые губки задрожали, ему захотелось покрыть их поцелуями и прижать к себе, а после попросить прощение за свою несдержанность, но вот они ползут вверх, а не вниз и Леля разрывается безудержным истерическим смехом, которым он вскоре заражается и начинает смеяться вместе с ней. От смеха Леля начинает задыхаться. Когда он отпустил ее, она толкнула его слегка в плече, как бы говоря «вот это ты пошутил, от души». Андрей делает тоже самое только сильнее и Леля падает на его кровать. Смех не перестает вырываться из ее груди. Андрей укладывается следом за ней, и они хохочут несколько минут, тупо уставившись в потолок.

– Что это сейчас было? – спрашивает он спустя какое-то время, когда их, наконец, отпустило.

– Не знаю, но я очень давно так не смеялась.

– Честно говоря, я тоже.

– У тебя очень мягкая кровать. – говорит она и они снова смеются.

– Слушай, Леля, у меня такое чувство, что мы с тобой обкурились.