Когда умирает сказка (СИ)

Случилось чудо. Новогоднее чудо, я был счастлив. Я смотрел на него, а затем взял фотик и стал фотографировать его пьяного, хохочущего, взлетающего над пространством широкого дивана, под звуки доносящейся из телика музыки, с бенгальским огоньком в одной руке и бутылкой шампанского в другой.

Я смотрел на него и в рождающемся понимании нашей с ним случившейся новогодней сказки, вытирал слёзы.

- Пашка. Я тебя люблю – сказал я, а Пашка подпрыгнул и рухнул на меня, выкидывая фотик и щедро угощая шампанским в поцелуе.

- С Новым годом, старик! – проговорил он, глядя на меня серьёзными серыми глазами, а затем мог только стонать и сладко закатывать глаза, потому что развернув его спиной на подлокотник дивана я пошёл на очередной заход, вклинивая Пашку головой в серебристый дождь еловых веток.

А потом обнявшись мы уснули на кровати и просыпаясь я заворачивал разметавшегося Пашку в одеяло и целовал его в обнажённое плечо, боясь уснуть, боясь спугнуть это мгновение чуда, счастья, новогодней сказки в исполнении моего маленького личного деда мороза.

А затем наступило утро. Утро, серое, непривычное, хмурым светом пробирающееся сквозь задёрнутые шторы, похмелье и головная боль. Меня разбудил звук падения и ощущение холодной пустоты.

- Ты куда? - напряжённо улыбаясь, спросил я Пашка, зевающего сонно матерящегося в поисках своих джинсов. Кажется он умудрился грохнуться, потому что собирая опрокинутую тарелку с остатками бутеров, Пашок тихо матерился.

- Да…Это…Домой. – ответил он безмятежно почесав живот и снова принялся шариться по комнате в поисках раскиданной одежды.

Нашёл. О чём возвестил радостный вопль и озадаченное, по поводу того: Куда мы дели его труселя.

Не заморачиваясь Пашка принялся натягивать джинсы на голое тело, слегка покачиваясь, шипя, потому что задница у Пашки болела, о чём он тут же переменул мне сообщить.

Я смотрел на него с непониманием, и в то же время с пониманием, его странных, так не вписывающихся в картину нашей недавней идиллии действий.

- Зачем? - Я резко выпрямился и тоже сел. Сон моментально сняло. Что там. Смахнуло словно рукой. Даже голова прошла. Даже похмелье в вопле шарахнулось прочь улетая и разбиваясь вдребезги в остром осознании. Он что серьёзно? Он что серьёзно собирается просто взять и съебать, после всего того, что между нами произошло? Я не баба истеричка, я нормальный адекватный мужик, но в эту секунду мой новогодний мир стремительно начал давать трещину.

– Рано ещё. Разве ты хочешь уйти?

- Да нет – Пашка смерил меня деланно равнодушным взглядом - Но и оставаться здесь, что бы быть твоим спасением от депрессии я тоже не хочу.

Иногда Пашка, абсолютно без причины мог стать удивительно жесток. Мой славный, маленький, проницательный Пашка.

Мне стало худо, от осознания правоты, и одновременно чудовищной неправильности его слов. Я поднялся, позволяя простыни упасть вниз, подошёл к нему, глядя молча, и выразительно.

- Понимаешь, Лёша. – Пашка избегал смотреть на меня, шарясь по комнате в поисках теперь уже футболки видимо. - Каждый человек должен научится жить самим собой. Это сложно, но ты научишься…Он отыскал наконец свою рубаху. - Наверное.

- Ты о чём? - когда до меня дошёл смысл его слов, у меня сжались кулаки. Нестерпимо захотелось врезать ему, а ещё я не мог отвести взгляд от его не застёгнутых джинс, голого живота, который он продемонстрировал мне, заправляясь.

- Да о том, что я тебе не крёстная фея, блядь…Через пару дней ты снова устанешь от меня.

Пашка наконец застегнулся и огладив светлые волосы, принялся осматриваться с видом человека который собираясь уйти, старается ничего не забыть.

- Потому что мы слишком разные, потому что я тебе не подхожу и да мало ли что. Ты же не желаешь прилагать усилий. Даже ради того, что бы убрать своё брюхо. – Губы его сложились в тонкую насмешку и он наконец повернулся ко мне, взглянув на меня смелым решительным взглядом, который ясно давал мне понять, что всё кончено. Что он допёк меня, а я допёк его и так для нас обоих будет лучше. И сейчас в осознании этой своей блядской философии, он наверняка казался себе удивительно мудрым.

- Ты выбрал ту нишу, которая для тебя наиболее удобна. Точно так же как и я. Каждый человек рано или поздно выбирает то, что наиболее удобно для него…свою клетку или свою свободу – он улыбнулся. - Мне пора.

- Да какого хуя? – Я наконец сумев продрать навалившее на меня при»»евшее оцепенение, дал волю своим эмоциям. В отличие от замудренного любящего потрындеть Пашка, эмоции мои были предельно просты

– Да какого хуя, твою мать? - спросил я взрываясь, и шагнул к Пашке с твёрдым намерением двинуть ему в челюсть.

Ты хочешь уйти после всего? Да кто ты вообще после этого?

Пашка моргнул. Приехали. Мне остро захотелось познакомить его незамутнёный торец с дверью. И если этот ублюдок попробует уйти. Я не знал, что я сделаю, но то,что перед этим летать он будет из угла в угол, было для меня очевидно.