Когда умолкает кукушка

Как можно вообще брать на себя такую ответственность?

Солнце поднялось уже высоко, а Алена сидела, прижавшись к камню спиной, и придерживала его рукой, как будто бы для того, чтобы он не убежал. Трудный выбор.

На небе стягивались облака, сизые, тяжелые, как мешки с цементом. Что бы это ни означало на символическом уровне, можно было поручиться, что собирается гроза.

Страшно, страшно.

И гром временами, пока далеко.

Есть ли у нее кто-нибудь, к кому она должна вернуться? Любимый человек? Она сказала Летучей Мыши, что мать и отец умерли, это она помнила. Рожать еще не рожала. Но есть ли у нее друг, муж? Она не помнила, хотя ляпнула Мыши, что ухажер был и остался в прошлом. Если она так наглухо сумела забыть, возвращаться ей не к кому, ни перед кем нет обязательств, кроме самой себя?

Алена прикоснулась рукой к янтарным бусам, оставшимся от мамы. Они тоже затеплели под рукой, как Вещий Камень.

Увидятся ли люди на том свете, преодолев тоннель? Есть ли надежда встретить снова маму? Ждет ли она свою девочку там, где совсем нет времени, где нет больше смерти?

А что если не дождется?

Во что превратится ее посмертие?

Ждут ли потерявшегося ребенка родители – живым, в нашем мире?

Алена не помнила, как ее закинуло сюда, но сейчас, сидя на пляже и обнимаясь с валуном, отчетливо понимала, что понятие «предназначение» – не досужая выдумка. Если сюда попала она, а не родная мать заблудившегося дитя, может быть, для этого она и создана?

А если она струсит и вернется, тогда и обратится в ничто, в ноль ее ничтожная, бессмысленная жизнь.

Алена встала и, торопясь, зашагала подальше от соблазняющего Вещего Камня.

И хорошо бы еще было найти хоть какое-нибудь укрытие, а то сейчас дождь как хлынет!

Глава 4

Когда Алене надоело скакать по камням, ей вдруг пришло в голову, что открытая вода притягивает молнии. Действуют ли законы физики в этом промежуточном мире? Скорее всего, нет. Но глубинное чутье, то, что сродни звериному, гнало ее прочь от моря. Она знала, что теперь, когда невидимая развилка осталась далеко позади и затерялась среди одинаковых серых валунов, отклонения влево или вправо уже ничего не значили. Поэтому она повернулась спиной к шепоту волн и устремилась прочь от береговой линии.

Алена углубилась в рощицу из темных сосен и белеющих стволами веселых берез, выбирая стежку среди мхов и лишайников, тянущихся кверху папоротников, притаившихся хвощей, ландышей и подорожников. Над головой загрохотало уже всерьез, упали первые капли, похожие на маленькие камешки. «Успела!» – поздравила себя она. И тут увидела прямо перед собой большую собаку… Нет, волка.

Серый, но с белой грудью и желтоватым брюхом, он смотрел на нее пронзительно, не отводя глаз. И не шевелился.

Замерла и она.

Настоящий волк. Сомнений в этом не было.

Может быть, она ошиблась шагом раньше? И разворот влево ей засчитали за выбор самого левого пути, где «совсем пропадешь»?

Тем более что коня у нее нет и не было. Никаких гамбитов, потому что, кроме нее, пожирать здесь некого.

«Животным нельзя долго смотреть в глаза, они воспринимают это как агрессию», – всплыло из глубин подсознания. Но она не могла даже моргнуть.

Его глаза были похожи на солнечный янтарь.

Вспомнилось: ей рассказывали, как погибла недавно школьница на автобусной остановке. До этого Алена почти убедила себя, что нападение волков на людей осталось только в старых сказках типа «Красной Шапочки»… Ну или, возможно, еще где-то в тайге, но не в условиях современной цивилизации.

Правда, на девочку волки напали зимой. Сейчас же, скорее всего, было лето – или ранняя осень, как в Аленином мире. (О, еще один крошечный кусочек пазла нашел свое место.)

Но если здесь есть Вещий Камень, может быть, и волки тут тоже особенные?

– Я шла прямо, – выдавила она, обращаясь к зверю. – Прямо я шла, а не налево. Я долго шла, минут двадцать.

– Хорошо, – отвечал волк.

Голос у него был такой, какого следовало ожидать: утробный, низкий, глубокий. Пожалуй, красивый.

Алена воспрянула духом.

– Вы не собираетесь меня съедать, я надеюсь? – спросила она учтиво.

– Нет. Откуда вообще такие мысли?

– Эээ… У вас такие большие зубы, – проговорила Алена, чувствуя себя той самой Красной Шапочкой.

– Вы в своем уме?

Волк покачал головой.

Наверное, он не читал Шарля Перро. Неканонический какой-то волк. Впрочем, тот волк, что помогал Ивану-царевичу, тоже вряд ли был знаком с девчонкой в странном головном уборе. Все-таки это переводная история.

– Послушайте, Алена, – строго сказал зверь. – Вы точно уверены, что вам не нужна помощь?

– Нужна, конечно, – обрадовалась она. – Я тут одна и одна фиг знает сколько времени. Вообще не знаю, куда идти и как браться за дело.

– За какое дело?

– Я кого-то ищу. Не помню кого. Но мне велели сразу всех, кого найду, выводить. Причем кого куда. Понятно?

– Нет, – отрезал волк.

– Неудивительно! Мне и самой ничего не ясно. Но что теперь делать? От помощи отказываться не буду.

Волк вздохнул, прямо как собака.

– Вы что тут делаете? – начал он с начала.