Когда упадут звёзды

Да, малышка, прими это так. Я уже вырос. Ростом я теперь почти метр девяносто, мои плечи достаточно широки, чтобы я мог взвалить на них всю планету, а мой пресс такой твердый и упругий, что если подбросить на нем круглую монетку, она отскочит от него даже во второй раз.

От ее пристального внимания мой член мгновенно привстал. Да уж. Хоть внутри я и ненавижу ее, мой друг снизу со мной в этом явно не согласен.

Она крепко зажмурилась, развернулась и выскочила пулей из ванной. Точнее, выскочила бы, если бы резко не врезалась в захлопнувшуюся дверь.

За дверью вдруг послышался безудержный и громкий хохот.

Чертов Броуди.

– Ай! – застонала от боли Лила и закрыла лицо руками.

Я заподозрил, что в этот раз она сделала это уже не от смущения, а от пронзительной боли. Громко вздохнув, чтобы честно показать, с какой неохотой я иду к ней на помощь, я обернул вокруг бедер полотенце и в несколько больших шагов преодолел все расстояние между нами. Я резко развернул Лилу к себе лицом, вытащил из ее ушей наушники и обернул их вокруг шеи, чтобы оценить нанесенный ущерб. Однако я ни черта не увидел, потому что она все еще прикрывала лицо своими ладонями.

– Бунтарка, какого дьявола ты сейчас творишь?

– Кажется, я сломала себе нос.

– Дай посмотреть, – тихо попросил я ее.

Все еще избегая встречаться со мной своим взглядом, она опустила руки. Из носа у нее струйками текла кровь. Мысленно я осыпал проклятьями дурака Броуди. Вот же он придурок! Я оторвал небольшой кусок туалетной бумаги и осторожно промокнул кровь у нее под носом. Лила немного вздрогнула, но все же не отстранилась и позволила мне вытереть всю кровь со своего лица.

– Нужно срочно приложить лед.

– Я…

Лила вдруг побледнела и качнулась в полуобмороке. Я понял, что она прямо сейчас упадет на пол, если я не помогу ей. Мои быстрые инстинкты взяли надо мной верх, и я резко схватил ее за предплечья, не дав упасть. Когда я отпустил ее, она присела на пол, немного опершись на дверь, и склонила свою голову между ног.

– Боже, какой же это позор!

– Что из этого?

– Да все сразу…

Она подняла вверх голову и откинула ее назад, прислонившись к двери. Кажется, ее нос все же не был сломан, но он ужасно покраснел, сильно распух и наверняка очень сильно болел.

– Ты что, пытаешься таким образом заглянуть мне под полотенце? – спросил я, внезапно застеснявшись того факта, что стою сейчас перед ней почти голым.

– О господи, конечно, нет. Меня сейчас, наверное, стошнит…

– Вы, двое, там что, совокупляетесь? – Из-за двери послышался истошный и громкий крик Броуди. Правильно, пусть его услышит весь район.

Я швырнул первое, что попалось мне под горячую руку. Предмет оказался расческой. Она со стуком ударилась о дверь над головой Лилы и отскочила от нее. Лила быстро увернулась и прикрыла свою голову руками, прежде чем расческа успела ее задеть. Молодец девочка, хорошая реакция.

Затем, без особой на то причины, Лила вдруг громко расхохоталась. Она так сильно покатывалась со смеху, что на глазах у нее даже выступили слезы.

– Ай! – вскрикнула она, прикрыв руками свой нос, и продолжила заливаться смехом.

– Ты что, обкурилась?

Она отрицательно покачала головой.

– Нет, – фыркнула она. – Я сама не знаю, что на меня вдруг нашло. Но лучше уж смеяться, чем плакать, верно?

Я вдруг задумался о том, часто ли она сейчас плачет. Лишь один-единственный раз я видел, как она действительно плачет, по-настоящему плачет. Это было в тот вечер, когда она только переехала к нам жить, а я слонялся по длинному коридору возле ее спальни. Тогда мне потребовалось все мое самообладание и выдержка, для того чтобы не броситься ее утешать. Так я и поступил бы в нашем прошлом, но мы уже совсем не те Джуд и Лила, которыми были раньше.

В тот вечер мне пришлось отчетливо напомнить себе, что я не нужен ей. Мне следовало бы помнить об этом и прямо сейчас, пока я не успел выставить себя на дикое посмешище и сказать ей какую-нибудь чушь, вроде «Я очень скучаю по тебе», или кое-что похлеще, что-то вроде «Почему тогда ты оттолкнула меня? Ведь все, чего я хотел, это быть рядом с тобой».

Пока мы были вдвоем в ванной, я позабыл о том, что столько времени очень сильно злился на нее. Но я все равно ненавижу ее за то, что она так грубо закрылась от меня и обращалась со мной как с ненужным куском дерьма. За то, что разрушила нашу долгую дружбу, которую я всегда считал крепкой и нерушимой. Но такова вся наша жизнь. Никогда не знаешь, откуда тебе прилетит удар.

Меня так все чертовски достало. Вдруг захотелось просто убраться куда подальше из этой чертовой ванной и забыть навсегда об этой унылой девчонке с разбитым в кровь носом.

– Уйди с моей дороги, Бунтарка. – Она отодвинулась от двери, чтобы я смог открыть ее и выйти из ванной в коридор. – Надеюсь, ты хорошенько все рассмотрела. Теперь ты знаешь, что действительно ты упустила.

Я был злопамятным? Возможно.