Когда в душе живёт тьма (СИ)

Линали, если ты читаешь это письмо, значит, я уже покинул Орден. И как бы это странно ни звучало, но я проклинаю себя за то, что не сделал этого раньше. Я должен был исчезнуть ещё в то время, когда узнал правду о Четырнадцатом, но моя эгоистичная натура и излишняя самоуверенность позволили мне думать, что, будучи монстром, я имею право находиться рядом с тобой. Я ошибался. После той ночи, когда ты сказала, что видела Ноя, я испугался, из-за чего целый месяц пропадал чёрт знает где. Но опять же, как истинный эгоист, не смог совладать со своими чувствами и вернулся к тебе. Мне нужно было попрощаться, несмотря на то, что после этого уйти будет гораздо сложнее.

Миссия в Париже станет для меня, как экзорциста, последней. Пойми, я не могу подвергать тебя такой опасности, поэтому твёрдо решил, что буду бороться с Четырнадцатым в одиночку. Я знаю, что ты подумаешь: это неправильно и глупо. Возможно. Но я должен защитить тебя любой ценой. Защитить от самого себя. От того, кто постоянно пытается подавить моё сознание, надеясь рано или поздно взять верх. Конечно, я не сдамся и так просто не отступлю. Ты ведь меня знаешь. Но, тем не менее, я должен признать, что в этот раз победа может оказаться не на моей стороне.

Я знаю, ты сейчас злишься. Но я уверен, Линали, будь ты на моём месте, то поступила бы точно так же.

Недавно я спросил тебя, смогла ли бы ты бросить всё, бросить брата и уйти со мной. Ты не ответила, но этого и не требовалось. Я был бы последней сволочью, если бы заставил тебя выбирать между мной и Комуи. Орден — твой дом, но не мой. Даже учитывая, что большинство его членов относятся ко мне с теплотой, в глубине души я всё равно чувствую себя здесь одиноким и чужим. Да что там, я всегда был одиноким. Но не с тобой. Теперь я с уверенностью могу сказать, что с тобой я, наконец, обрёл этот дом, но по иронии судьбы вынужден его покинуть, дабы уберечь, ведь иначе смысл моего существования будет безвозвратно утрачен.

Практически любыми своими действиями я причиняю тебе боль. Я ненавижу себя за это. Всякий раз мне хочется кричать, чтобы ты бросила, оставила меня, но, зная твою ответную реакцию, в итоге не произношу ни слова. Поэтому я и пишу это письмо, потому что прекрасно понимаю, что не смогу сказать всё это тебе лично, не смогу спокойно смотреть в твои глаза. И даже больше — я признаю, что боюсь этого. Боюсь, что моя решимость рухнет как карточный домик.

В общем, Линали, я прошу тебя, умоляю, будь сильной, живи, и, возможно, однажды я вернусь к тебе. Если, конечно, ты захочешь снова принять меня.

Но я не могу обещать, потому что не уверен, что это в моих силах.

Твой неудачник, Аллен»

Я положила письмо на стол и, прикусив губу, тыльной стороной ладони смахнула с покрасневших щёк слёзы. Слишком много эмоций. Слишком много чувств перемешалось во мне, доводя едва ли не до исступления. Невыносимо хотелось забиться в какой-нибудь угол да сорваться на истошный плач, полный горечи и болезненной обиды.

— Ты всё-таки нашла его.

Само собой, Ной не упустил возможности застать врасплох. Облокотившись плечом о дверной косяк и скрестив руки, он с самодовольным видом наблюдал за мной.

— Что ты здесь забыл?! — не оборачиваясь, с нескрываемой ненавистью прошипела я.

— Захотелось узнать, по какой причине ты сорвалась с места как ошпаренная и убежала из столовой, — спокойным тоном пояснил он.

— Ну что, узнал? Доволен?! Если да, то можешь убираться отсюда! — следить за своим языком я даже не пыталась.

— Понимаю, ты злишься, — с наигранным сочувствием в голосе продолжал Четырнадцатый. — Аллен жестоко обошёлся с тобой. Хотя стоп, он же ничего не сделал, — я буквально почувствовала кожей, как он ухмыляется, — не успел…

Теперь же оставшееся самообладание испарилось, уступив место ярости. Я резко развернулась и запустила в Ноя книгу, что лежала на столе. Естественно, он увернулся. Тогда я подошла к нему с намерением влепить увесистую пощёчину, что не увенчалось успехом. Перехватив руку, Четырнадцатый вывернул кисть так, что я, скорчившись от боли, упала на колени.

— Совсем из ума выжила, узнав, что твой щенок хотел тебя бросить? — спросил он, надменно смотря на меня сверху вниз, на что я промолчала, а он наклонился и ухватил меня за подбородок. — Прости, но теперь мне придётся быть твоим Алленом. Всё же лучше, чем ничего.

— Издеваешься, ублюдок.

Он усмехнулся.

— Может быть.

— Лучше убей меня! — остервенело выпалила я.

— Ну к чему такие крайности? Мы ведь это уже обсуждали, милая. Убить тебя я всегда успею, а сейчас это было бы глупо и попросту неинтересно. Да и проблем потом не оберёшься, — задумчивым тоном рассуждал Ной. — Так что возьми себя в руки, дорогая, и смирись с тем, что жизнь несправедлива.

С этими словами Четырнадцатый широко улыбнулся и, по-прежнему удерживая меня за подбородок, прильнул к моим губам своими, но вскоре отстранился.