Когда в душе живёт тьма (СИ)

К вечеру я твёрдо решила, что просто обязана ворваться к нему в комнату и потребовать ответов. Я чувствовала жуткую обиду, из-за чего разозлилась не на шутку.

Глупый ребёнок! Нельзя же так с девушками поступать! Аллен Уолкер, ты самый настоящий придурок! Ненавижу тебя…

В комнате его не оказалось, так что пришлось заглянуть в столовую, затем в библиотеку и Научный отдел, но Аллен как сквозь землю провалился. Спустя часа полтора я, уже и не надеясь его найти, бродила по Ордену, заглядывая во все углы. Но возвращаясь к себе, я вдруг услышала мелодию, мотив которой мне был до боли знаком. До моих ушей доносилась песня Исполнителя. Теперь не оставалось сомнений в том, где именно находился этот глупый мальчишка.

Пробраться в Ковчег оказалось на удивление просто. Время было позднее, так что те несколько человек из Научного подразделения, что находились рядом с вратами, мирно посапывали прямо на рабочем месте. Я тихонько подошла к вратам и замерла, не решаясь войти.

Что же я ему скажу? С чего начать?

Простояв так примерно с минуту, я поняла, что не могу подобрать подходящих слов и, решив, что в таком случае импровизация будет являться наилучшим выходом, всё-таки переступила порог Ковчега.

Казалось, Ковчег не подвластен времени. Величественный и безмолвный. Застывший, но не лишённый некой жизненной энергии, которой будто бы пропитался здешний воздух. Ковчег — маленький прибрежный городок, с узкими улочками и белыми домиками, где не припекает южное солнце, а окраины не омываются водами мирового океана. Ковчег — это нечто такое, что существует вопреки законам Вселенной.

Аллен мог находиться только в одном месте — в комнате Четырнадцатого.

Я не ошиблась. Он сидел на банкетке рядом с пианино, подперев колени к груди и уткнувшись в них лицом. По всей видимости, уснул. Я подошла ближе, но никакой реакции не последовало. Несмотря на то, что мне не было видно его лица, выглядела вся эта картина очень мило. Я заулыбалась и непроизвольно потянулась к нему рукой, чтобы погладить седую макушку, вследствие чего Аллен поднял голову и сонными глазами посмотрел на меня. Когда до него дошло, кто перед ним, он пошатнулся и повалился назад. Забыв о своих покалеченных ногах, я ухватилась за воротник его кофты и в итоге последовала за ним. Аллен плюхнулся на спину, а я навалилась на него всем весом, при этом наши лица оказались буквально в паре сантиметров друг от друга. Несколько секунд мы лежали молча и не двигались, а осознав всю неловкость ситуации, одновременно отскочили в разные стороны. Он покраснел, да и я, думаю, от него сильно не отличалась. Поначалу мне казалось, что Аллен опять начнёт нести какую-нибудь чушь, пытаясь замять случившееся, но он вдруг холодно спросил:

— Линали, зачем ты пришла сюда?

— Я… я искала тебя, — шёпотом произнесла я. — Извини, ты ушибся из-за меня.

— Не в этом дело. Зачем ты делаешь это, Линали?

— Что? Аллен, я не понимаю, — удивлённо хлопая глазами, всё так же тихо говорила я, чувствуя нарастающую дрожь в теле.

— Зачем ты пытаешься сблизиться со мной?! — Аллен перешёл на повышенный тон. Он впервые разговаривал со мной вот так. — Линали, ты же мне как старшая сестра, а я твой младший брат, и не нужно ничего менять. Зачем ты переходишь эти границы?! Ведь я же просил тебя не делать этого. И не прикидывайся, будто не поняла меня тогда, в Ковчеге. Ты же не глупая. Так почему же, Линали…

— Да потому что я больше не хочу быть твоей старшей сестрой! — выпалила я. — Неужели не понятно?!

Шокированный моим признанием, Аллен замер, не зная, что ответить, а я спрятала лицо в ладонях, пытаясь сдержать слёзы. Ноги подкосились, и я осела на пол.

— За что ты так со мной? Чем я заслужила твою ненависть? Почему ты упорно отталкиваешь меня? — он молчал, чем окончательно вывел меня из себя. — Всё ясно, я просто никогда тебе не нравилась, вот ты и не знаешь, как избавиться от меня…

После этих слов Аллен в одно мгновение сократил расстояние между нами и, опустившись на колени, крепко обнял меня. Я затаила дыхание.

— Не смей так говорить, Линали! Ты ошибаешься, всё совсем не так… — растерянно начал он. — Прости меня, Линали. Прости. Пожалуйста. Я так виноват перед тобой. Какой же я такой придурок. Что я делаю? Я заставил тебя плакать. Я пойму, если ты не простишь меня. Но прошу, постарайся понять… — без умолку затараторил Аллен, а я только слушала, боясь пошевелиться. — Наверное, я просто испугался, испугался своих чувств к тебе. — Я вздрогнула. — Да, Линали, ты для меня далеко не безразлична. Самое смешное в том, что я по собственной глупости не хотел признавать этого. — Всхлипнув, я, наконец, обняла его в ответ. Он улыбнулся и немного ослабил свои стальные объятия. — После смерти Маны я вбил себе в голову, что уничтожение Акум это моё предназначение, мой смысл жизни. И только сейчас понимаю, что это не так. Но от этого не легче…