Когда время не ждет

Всю её трясло, она вцепилась пальцами в ручки кресла.

Она дрожащим голосом выкрикнула:

– У меня нет времени… ни для чего!

Тут Лиам увидел, что взгляд у Райли совершенно безумный.

Казалось, что она только что осознала нечто совершенно ужасное.

Она скрючилась в кресле и разрыдалась.

Лиам был поражён. Мгновение он беспомощно наблюдал, как Райли навзрыд плачет. Наконец, он встал и подошёл к ней. Он сел на ручку её кресла и обхватил её трясущиеся плечи.

Вскоре он услышал, как поднимается Габриэлла, а сверху сбегают девочки. Крик Райли поднял всех в доме.

* * *

От беспомощного плача у Райли закружилась голова, весь мир как будто поплыл вокруг неё. В голове у неё эхом отдавались её же слова: «У меня ни на что нет времени!»

Она знала, что сказала правду, и теперь старалась разобраться, что это могло значить.

Она вспомнила слова Майка Невинса: «До того, как всё раскроется, в тебе могут проявиться ещё более грязные вещи».

Вот оно.

Всё это дело связано со временем. Безжалостное течение песка в часах, отсчитывающее часы, минуты, секунды между жизнью и смертью, сама мысль о похороненных заживо жертвах, осознание, что осталось мало времени – всё это вызывало в Райли страхи, которых она даже не осознавала, взглянуть в лицо которым никогда не отваживалась.

Нет, у неё никогда не хватало времени – ни для семьи, ни для ещё одного подростка, ни для всех тех людей, чьи жизни она должна была спасти.

«Всех этих людей», – несчастно подумала она.

Впервые в её жизни правда накопилась и вылилась наружу.

Всегда были ещё люди, которых нужно было спасти, ещё монстры, которых надо было остановить, в то время как люди, которых она любила, нуждались в ней больше и больше. Конца этому не было и быть не могло.

У неё действительно, по-настоящему не было времени ни на что.

Даже если бы она прожила ещё пятьдесят или шестьдесят лет, она умерла бы, оставив кучу недоделанной работы.

Она бы оставила мир прежним, нисколько не изменившимся, как будто и не жила вовсе.

Она никогда не считала, что принадлежит к тем людям, которые боятся смерти. Но глубоко внутри она всю жизнь боялась смерти.

Не за себя, но для тех людей, которым была нужна, и тому бесчисленному количеству людей, которым могла понадобиться в будущем.

Им нужна была её помощь, а она никак не могла им помочь.

У неё просто не было времени, чтобы закончить хоть что-то, что имело значение в её жизни.

Рыдания Райли начали стихать, она немного расслабилась. Груз страха, который всегда давил на неё, наконец, приподнялся. Но боль осталась. Уйдёт ли она когда-нибудь?

Она поняла, что рядом с ней на подлокотнике кресла сидит Лиам и обнимает её за плечи.

«Бедный ребёнок», – подумала она.

Он, должно быть, ума не приложит, что на неё нашло.

Она услышала и другие громкие, резкие голоса. Она подняла глаза и увидела, что Габриэлла и девочки сердито что-то говорят Лиаму. Она поняла, что они злятся на Лиама за то, что он хотел уйти, и особенно за то, что довёл её до слёз.

Она посмотрела на Лиама и увидела, что по лицу мальчика текут слёзы.

Райли сказала Габриэлле и дочерям:

– Не ругайте Лиама, он тут не при чём.

Джилли меряла шагами комнату.

– Что ты имеешь в виду, как это ни при чём? – бросила она. – Он собирался сбежать посреди ночи, не предупредив нас! Он вообще не думает о нас?

– Он думает, Джилли, – возразила Райли. – Он очень о нас заботится. Но он переживает и за своего отца. Он переживает за всех. Он очень, очень добрый мальчик.

Райли обняла Лиама.

– Прости, что накричала на тебя, – сказала она.

– Всё нормально, – сказал Лиам, вытирая слёзы. – Я это заслужил.

– Нет, это не так. Меня мучило другое, а сорвалась я на тебя. Мне не следовало этого делать, и мне очень жаль.

– Всё нормально, – снова сказал Лиам.

Райли увидела, что Эприл успокоилась, и теперь с тревогой смотрит на них с Лиамом.

Девочка сказала:

– Лиам, пообещай, что никогда так больше не сделаешь.

– Обещаю, – сказал Лиам.

Габриэлла стояла со скрещенными на груди руками. Она кивнула с одобрением на обещание Лиама.

– Пойду, приготовлю что-нибудь, чтобы нам всем стало веселей.

Габриэлла ушла на кухню, а Райли встала с кресла и обняла Эприл, Джилли и Лиама, снова и снова повторяя им, как ей жаль, что она сорвалась, и что всё будет хорошо.

За окном просигналила машина. Райли поняла, что это такси, которое вызывал Лиам. Джилли выбежала на улицу, чтобы сказать водителю, что машина больше не нужна.

* * *

Райли и вся её семья какое-то время посидели в гостиной, потягивая горячий, сладкий напиток, которое Габриэлла назвала atol de elote – отличный напиток, способный заглушить все беды. После приятной беседы и нескольких объятий все стали чувствовать себя лучше и вернулись в свои комнаты.

Райли тоже пошла наверх, разулась и рухнула в кровать. После только что испытанного эмоционального потрясения у неё не было сил даже раздеться.

Во всяком случае она понимала, что больше не может бодрствовать, что было очень хорошо. Мередит правильно сказал, что ей и её коллегам нужно быть свежими и готовыми ко всему, что уготовил им завтрашний день.

Она закрыла глаза и её накрыло сонной волной.