Когда время становится круглым (СИ)

Спецназ лежал рядом со рвом на травке и усталым полусонным взглядом смотрел на бетонные плиты забора и колючую проволоку над ними, когда его внимание привлёк топот ног бегущих собак. Обернувшись, Спецназ сначала обнаружил несущегося сломя голову Туриста, который, судя по всему, только что миновал мост через Горячку, а затем увидел приближающихся к мосту Сплетницу, Мать, Лежебоку, Фашиста и Предателя. Вскоре после моста, в самом начале подъёма на пригорок, Турист остановился и принялся, суетливо кружась на месте, ожидать остальных. Потом он довольно долго что-то объяснял сгрудившимся вокруг него сородичам, указывая на виднеющуюся на взгорье Эрвэпэдэ.

Спецназ попытался вслушаться в то, что говорил Турист и что ему отвечали собеседники, однако особого успеха не достиг. Ну и ладно. Спецназ поднялся на ноги, встряхнул головой и принялся делать разминку. Он разомнёт суставы, а потом продолжит охоту на Таракана. Главное - набраться сил, избегая непродуктивной траты их, и окрепнуть в смысле общего состояния, что по причине ранения - задача очень не простая. Время, конечно, играет на него, однако сколько его, этого времени, в запасе? Да вряд ли больше, чем час или два. Ну, от силы, три. А потом - или пан или пропал.

Турист уже бегал вокруг ЗИЛ-130 и внимательно его осматривал. Фашист и Предатель делали то же самое, но без какого-либо энтузиазма.

- Сюда он прибыл своим ходом, на буксире. И даже колёса ещё не спущены. Ну, видите? - волновался Турист. - И стоит-то мордой как раз туда, куда надо.

- Без рулёжки всё равно не получится, - скептически заметил Предатель.

Фашист скривился.

- О, да я в компании асов.

- А я и с дальнобойщиками ездил, пока не прогнали, - похвастался Предатель.

- И за что турнули? - спросил Фашист.

- А ни за что. Разгрыз рюкзак и еду их съел. Да и не съел, а так, намусорил немного - искал что повкуснее, - пояснил Предатель и добавил со вздохом: - Хочется иногда простых маленьких радостей собачьих.

Фашист запрыгнул на правую подножку и через пустой проём не имеющей дверцы кабины перебрался на сиденье. И принялся поглядывать в окна и любоваться видами - бездельничать, одним словом.

Спустя пять минут он высунулся из окна левой дверцы и не без пафоса заявил:

- А вообще терроризм - это реалии нынешней жизни. Акт терроризма можно приравнять к стихийному бедствию.

Мать, волокущая мимо кабины, к кузову, огромных размеров кусок брезента, остановилась и разжала зубы.

- Что?

Фашист выпрыгнул из кабины грузовика.

- Сильнейшие, говорю, выживут, Мать. Да, сильнейшие выживут в любом случае.

- А мои дети? - взволнованно спросила Мать. - Они же маленькие и беззащитные!

- Я лапой не пошевелю. Я - за естественный отбор. Понятна моя мысль неглубокая? А ты тащи. Ну, тащи давай! - Фашист кивнул на кусок брезента, лежащий у ног Матери.

- Дети - без защиты? - подступила к Фашисту Мать. - Это, по-твоему, естественно? Кстати, а где ты был, когда я готовилась стать матерью? Что-то я не припомню тебя среди моей свиты.

- Мало ли, дела были.

Фашист обошёл Мать, направляясь к задней части кузова, чтобы понаблюдать, как Лежебока и Сплетница (Лежебока внизу, а Сплетница наверху) затаскивают в кузов автомобильную покрышку.

- Да стесняется он, Мать, - закончив с покрышкой, сказала Лежебока. - Ростом-то не вышел. Кхе-кхе! Да и Спецназа боится.

- Я Спецназа боюсь? - с деланным удивлением пропел Фашист. - Он хоть знает, что такое уличный бой?

Сплетница подошла к краю кузова и бросила ироничный взгляд на Фашиста.

- Дела! Рост! А когда я всерьёз задумывалась о материнстве, ему тоже, видимо, дела и рост помешали проявить ко мне хоть чуточку внимания. Ты бы спину подставил - помог даме сойти.

Фашист отпрыгнул в сторону и со злобой прорычал:

- Послушай ты, нечёсаная болонка, ты и вообще не в моём вкусе!

- А, мы про вкусы заговорили. Ну, ты сам-то - красавчик. Почище любого экстерьерного. Ха-ха! - сделала вид, что ей смешно, Сплетница и, легко коснувшись лапами услужливо подставленной спины Лежебоки, спрыгнула на землю.

- Дура ты! Да скоро на всей земле останутся только такие, как я, средних размеров собаки без особых примет! - прокричал Фашист, после чего отошёл в сторону и, отвернувшись, уселся на травку.

- Не расслабляемся! - прокричал пробегавший мимо взмыленный Турист. - Кузов должен быть максимально заполнен.

Ему не нравилось, что Фашист к работе до сих пор так и не приступил, а Предатель больше делает вид, что работает, чем вносит реальный вклад в общее дело. А спустя какое-то время, когда Турист, кряхтя от натуги, подтащил к правому переднему колесу ЗИЛ-130 длинную доску, бросил её, а затем разогнулся, то увидел, что Предатель с азартом грызёт шину переднего левого колеса.

- Ты что делаешь, Предатель? - вскипел на почве возмущения и искреннего негодования Турист.

Предатель отстранился, с видимой неохотой, от колеса.

- Просто на прочность проверял.

- А я что велел? Я велел землю перед колёсами подкопать!

- Извини, не успел, мой повелитель, - с пренебрежением, через губу бросил Предатель и с демонстративным усердием принялся разрывать землю перед колесом.