Когда вы кого-то любите

После ужина небольшая компания в Уэстерлендс-Хаусе собралась в гостиной за чаем. Чуть позже детишки, получив свою дозу поцелуев, в сопровождении нянь были отправлены в постели, а разговор вертелся вокруг возможных связей герцога, с помощью которых можно было бы утром подобрать подходящий корабль для Элспет.

— Адмирал Уиндом поможет нам, я уверен.

— Или коммодор Хатауэй, — подсказала герцогиня. — Ведь он командует средиземноморским флотом?

— Не забудьте Бедесфорда, он же добрый приятель Гарольда, — напомнила Бетси. — Он был послом у какого-то султана, хотя там, конечно же, масса султанов. Но его опыт все равно хоть чем-то может быть полезен.

— Дождись утра, мой секретарь займется этим. — Герцог улыбнулся Элспет: — Мы не можем позволить, чтобы вы отправились в плавание на каком-нибудь торговом судне с легким вооружением в тех кишащих пиратами водах. Судно с тяжелыми пушками — вот что вам нужно.

Элспет чувствовала себя словно в маленьком уютном райском уголке, где все ее заботы оказывались важными для всех, в компании близких ей по духу людей, где ей был оказан теплый, просто ангельский прием, когда тебе стараются угодить во всем, ублажить, исполнить твой малеший каприз. И если бы герцог время от времени не поругивался, возвращая всех на грешную землю, как это делал когда-то ее папа, она могла бы решить, что ей все это снилось.

Не было ни малейшего сомнения, откуда взялось неотразимое обаяние и шарм у Дарли. Его родители были просто очаровательны. Его мать — воплощенные доброта, тепло и естественность — была всегда au соurant [2]всех светских событий и всегда имела свое мнение по многим вопросам. А его отец был герцог, аристократ до кончиков ногтей, каким и должен быть истинный герцог и каковыми были отнюдь не все члены королевской семьи — умным, интеллигентным, властным, даже деспотичным, патрицием до мозга костей, и в то же время — неиссякаемым источником здравого смысла, рассудительности. И даже улыбка у него была такая же, как у Джулиуса.

— Я полагаю, бокал вкусненькой мадеры пришелся бы нам сейчас в самый раз, — заявила герцогиня, поставив свою чашку на стол. — Бетси, вон там колокольчик, вызови дворецкого.

— «Машико» урожая семьдесят четвертого года, — уточнил герцог.

Не успела Бетси сделать и двух шагов, как высокие позолоченные двери внезапно распахнулись и в зал, гремя шпорами, вошел Дарли, ворвавшийся за ним аромат летнего вечера заполнил помещение.

— Простите, я припозднился. — Элспет он одарил отдельной улыбкой. — Рад видеть вас снова, миссис Графтон.

— Мне тоже приятно, лорд Дарли. — Она про себя удивилась, что ее голос прозвучал светски нормально, когда предмет ее грез последних нескольких недель внезапно возник прямо перед ней.

— Ты, я вижу, долго скакал верхом, — заметила матушка, взглянув на всклокоченные, растрепанные ветром волосы и запылившиеся сапоги сына. — Ты успел поужинать?

Если принять в расчет выпитую на полном скаку фляжку бренди, то да, он поужинал.

— Я не голоден, maman. — Он принялся стягивать перчатки, хотя, конечно же, предпочел бы немедленно выдернуть Элспет из кресла, на руках отнести наверх, заняться с ней любовью в ближайшей спальне, отдавшись этому полностью и без остатка. Не самый, конечно, разумный выбор. Он отдал хлыст и перчатки дворецкому, как по мановению волшебной палочки возникшему рядом. — Бренди, — бросил он. — Принеси бутылку.

— А мы тут как раз собирались отведать мадеры, — предложила герцогиня.

— Ну, значит, и мадеру тоже, — добавил он, кивком отпустив лакея.

— «Машико» семьдесят четвертого года, — объявил герцог при появлении вернувшегося дворецкого. Движением руки он предложил Дарли место рядом. — Что привело тебя в город? — небрежно поинтересовался он, хотя пристальный взгляд его сына, которым он неотрывно смотрел на зардевшуюся гостью, мог послужить достаг точным объяснением тому.

— Матушкино письмо, конечно, — ответил он так же небрежно, как и отец, приняв предложенное кресло, из которого открывался идеальный вид на Элспет. — Прошу меня простить, что я не приехал вовремя к ужину.

— Мы сейчас что-нибудь приготовим для тебя, — выступила матушка.

Он улыбнулся.

— В этом нет необходимости, maman. — А вот Элспет ужин не повредил бы, подумал Дарли. Она выглядела похудевшей. Снимало ли это вопрос о ее беременности или слишком рано еще судить об этом? Не то чтобы это могло стать для него большой проблемой. В конечном счете, это был мир мужчин, и на всякие там беременности им было ровным счетом наплевать.

Итак, значит, родители послали за ним, размышляла Элспет, неуверенная, считать ли себя тем самым польщенной или уязвленной. Может, они сочли ее легкодоступной? Неужели в свете так свыклись с внебрачными, незаконными связями, что Дарли позвали, чтобы он развлекся и попользовался ей? Или же их приглашение было чистой любезностью, не более чем актом вежливости?