Когда выбор есть (СИ)

Гермиона даже не удивилась, когда над самым ухом раздался насмешливый голос портрета Люциуса первого. С недавних пор, более старые портреты могли навещать любые рамки в меноре, просто обещали этого не делать или молчать при «некоторых идиотах», и их радушный хозяин из 16-го века зачастую появлялся в багете библиотеки, особенно, когда Гермионе случилось тут оказыватся.

– Смотрю, ко мне прислали Мэри Поппинс, – Гермиона подняла голову и встретилась взглядом с портретом. Впрочем, она тут же вздохнула. - Простите, милорд. Вы вряд ли знакомы с ссылкой на этот маггловский персонаж.

– От чего же? – Люциус улыбнулся и пожал плечами. – Я прекрасно знаю историю этой магглорождённой волшебницы, которая когда-то произвела на свет ребёнка от чистокровного, и которую с младенцем разлучили. Мэри была одержима идеей найти малыша, которого семья отца подкинула в мир магглов. Наплевав на статус секретности, она стала появляться в разных маггловских семьях, откуда и пошло её прозвище: Поппинс. (*Поп-инс, от «pop in», то есть внезапно появляться). Обнаружив, что она регулярно в своих целях использует магию перед магглами, министерство сломало её палочку. Тогда, как некоторые магглорождённые, очень сильная волшебница, Мэри Поппинс заколдовала свой зонтик.

Открыв рот, Гермиона внимала рассказу чистокровного волшебника и вдруг отчётливо видела все детали «сказки» в новом свете. Заметив уже такое знакомое ему выражение осознания деталей на лице своей протеже, Люциус первый кивнул и усмехнулся:

– Зонтик, который летает, сумка с чарами незримого расширения, постоянное использование трансфигурации… Неужели, Вы только сейчас поняли, моя дорогая? Никто не подтолкнул магглов к раскрытию нашего мира ближе, чем Мэри Поппинс. В конечном итоге, её пришлось изолировать, и «ветер изменился» для неё в последний раз. Она исчезла. Так что вы пытаетесь найти?

– Я уже поняла, что на самом деле ничего не найду, – отложив книги в сторону, Гермиона вздохнула. – И как я только раньше не догадалась? Драко ведь давно заметил, что эти книги открывают мне из «пятидесяти пяти страниц пять». Уверена, эта информация на тех, скрытых «пятидесяти».

– Что именно вас так беспокоит, юная леди? – Люциус уже прекрасно подозревал, что знает ответ на этот вопрос. Она была слишком смышлёной и наблюдательной, чтобы не заметить. Но он задал его в любом случае.

– Это не имеет значения, – девушка вздохнула и поднялась из-за стола. – Просто, забавно. Мы с Гарри очень близки, в том числе, и по характеру, практически никогда не ссоримся и всегда понимаем друг друга. Но относимся друг к другу, как брат с сестрой. Хотя, по логике вещей, должны бы тянуться друг к другу, как родственные души. Но те, к кому меня тянет, это полная противоположность логическому мышлению. Плюс, Беллатрикс рассказывала мне, что профессор Снейп и мать Гарри тоже были очень хорошими друзьями, и Лили Эванс профессору нравилась. Но, когда на Лили обратил внимание Джеймс Поттер, она мгновенно переключилась на чистокровного волшебника. Мне тогда это было удивительно, но сейчас я вижу, что то же самое происходит со мной.

– Совпадение? – осторожно предложил версию ответа Люциус.

– Пять раз? – Гермиона приподняла бровь и вздохнула. – Джеймс для Лили, плюс для меня: Рон Уизли, Кормак Маклагген, Виктор Крам, а теперь ещё и ваш Драко Малфой. Это уже не совпадение, милорд, это напоминает систему.

– Ну, если вы спросите меня, дорогая, то на мой предвзятый взгляд потомок нашего рода лучше трёх остальных вариантов. Похоже, вы идёте по возрастающей.

– Сначала Виктор Крам, а потом Рон Уизли, и Маклагген, туда и обратно? Не похоже на возрастающую.

– А давайте вы посмотрите на всё это, как на вашу же поговорку: что не делается, то к лучшему. Правда, в мире волшебников мы говорим: магии известно лучше, она знает.

– Значит, я была права, – и Гермиона вновь качнула головой. - Здесь снова замешена какая-то древняя муть из основ волшебства.

Люциус первый усмехнулся, но не стал ни подтверждать, ни опровергать слова слишком догадливой девчонки. Вместо этого, он поднялся с места, явно давая понять об окончании аудиенции, но напоследок обернулся:

– И всё-таки, я хотел бы оставить вас при мысли, что всё продвигается только в лучшую сторону. И ваша мама очень проницательная и наблюдательная, а у отца острый, и я бы даже сказал, Слизеринский ум. Становится понятно, откуда берутся ваши привлекательные черты и характеристики. Но, вновь осмелюсь напомнить: серьезно займитесь окклюменцией.

И с этими словами он покинул багетную рамку.

========== Битва 1 ==========