Когда выходит отшельник

– Не привлекая полицейских? Никто не должен ничего узнать, никогда.

– Не привлекая полицейских.

– Но мы сами полицейские.

Адамберг небрежно отмахнулся от этого парадокса.

– Картинки не должны попасть ни в чьи руки, – сказал он. – Говорят, что вуайеристы пассивны, но многие насильники подпитывают себя при помощи картинок. До совещания осталось шесть минут. Идите во двор, наденьте перчатки и проверьте, нет ли под днищем ее машины GPS-трекера. Если есть, не трогайте его.

– Я могу уговорить Фруасси пожить несколько дней в гостинице.

– Ни в коем случае. Мы не станем делать ничего, что могло бы спугнуть парня. Пусть она ведет себя как обычно. Где находится смежная стена ванной комнаты? На востоке, западе, юге, севере?

– Это северная стена.

– Прекрасно. Во время совещания сядьте рядом с ней. Придумайте, как вытащить ключи из ее сумочки. Потом суньте их в карман моей куртки. Схожу туда, осмотрюсь. У меня есть чем занять Фруасси, чтоб она здесь надолго задержалась. В любом случае она вряд ли горит желанием вернуться домой.

– Спасибо, комиссар, – сказала Ретанкур, вставая.

– И еще кое-что, лейтенант. Если во время совещания вы улыбнетесь, хотя бы на четверть…

Ретанкур нахмурилась:

– Это шантаж?

– Обмен любезностями, лейтенант.

Совещание началось в соборном зале – такое изысканное название Данглар однажды дал просторной комнате для совещаний, и оно вошло в обиход. А помещение, где проходили собрания в узком составе, именовалось залом капитула. Все так и говорили: “Встречаемся в соборном” или же “в зале капитула”. Адамберг поздоровался со всеми сразу, а с Дангларом отдельно, словно чтобы предупредить его о том, что сейчас будет происходить, потом с улыбкой раздал всем по два листка великолепно отредактированного Вейренком текста. Отчего в нем тем не менее не появилось весомых аргументов для расследования.

– Ознакомьтесь с этим без меня, пока Эсталер приготовит нам кофе.

Прежде чем выйти, он бросил взгляд на Ретанкур, которая незаметно кивнула ему утвердительно.

Трекер, поганый GPS-трекер под машиной. Черт, почему Ретанкур не рассказала ему об этом раньше? Пока он ходил кругами по рабочей комнате, ожидая, когда его подчиненные прочтут текст, он даже не думал о том, как вести совещание. А оно имело все шансы подорвать сплоченность бригады. В данный момент все его мысли были сосредоточены на Фруасси, на том, как полностью обезопасить ее, при этом проинформировав коллег из 9-го округа. Он слышал возгласы, раздававшиеся из соборного зала, где явно начиналось обсуждение и разгорался спор.

Он прошел к себе в кабинет, записал домашний адрес Фруасси и вернулся назад, готовый встретиться лицом к лицу с коллегами. Он занял свое место, не обращая внимания ни на их движения, ни на тишину, которая воцарилась в зале, как только он вошел. Он отметил, как исхудала Фруасси, тонкие пальцы которой замерли на клавиатуре.

Глава 13

Адамбергу необязательно было смотреть на членов своей команды, чтобы понять, что значит это молчание. В нем были растерянность, усталость и обреченность. Он не чувствовал с их стороны ни попытки агрессии, ни желания задавать ему вопросы. Это совещание, понял он, станет одним из самых коротких в их жизни. Каждый, казалось, решил отказаться от борьбы, безнадежно махнув на все рукой, так что комиссар неминуемо должен был остаться в одиночестве. За исключением Вейренка, Вуазне и, возможно, Меркаде и Фруасси, потому что история с пауком-отшельником их лично заинтересовала. Данглар же посматривал на комиссара воинственно и скорбно.

– Я вас слушаю, – произнес Адамберг.

– Какой смысл? – первым открыл огонь Данглар. – Вы слишком хорошо знаете, что мы думаем об этом деле. Оно никоим образом нас не касается.

– Это ваше мнение, Данглар. А что думают остальные?

– То же самое, – устало сказал Мордан, вертя своей длинной шеей.

Несколько человек выразили одобрение – весомость мнения двух майоров не пустяк, – и никто не решился поднять глаза.

– Это заметно, – продолжал Адамберг. – Я понимаю ваши сомнения и никого не призываю участвовать в этом расследовании. Я просто вас информирую. Две первые жертвы были знакомы с детства, там это написано.

– Ним не такой уж большой город, – заметил Мордан.

– Действительно. Второе соображение: по словам профессора Пюжоля, яд пауков-отшельников не подвергался мутации. От их укусов не умирают, за редким исключением.

– Но они же старики, – сказал Керноркян.

– Да уж, – с нажимом произнес Мордан.

– Расследование? – вскинулся Данглар. – Вы, кажется, сказали, что речь идет о расследовании? То есть о жертвах и убийце?

– Да, я так и сказал.

– Когда задержим убийцу, нам понадобятся три пары наручников, – хмыкнул Ноэль. – По одной на каждую пару ног.

– Четыре пары наручников, Ноэль, – поправил Адамберг. – У пауков восемь ног.

Комиссар встал и бессильно развел руками.

– Ну что ж, можете разойтись, – объявил он. – Фруасси, Меркаде, вы мне понадобитесь, нужно будет кое-что поискать в сети.