Когда взойдет Северная звезда

Уселся, разложил перед собой зверьков и задумался. Что с ними делать? Я никогда не свежевал дичь, этим в деревне занимаются женщины. У меня нет ножа, а сырое мясо есть как-то страшно. Но желудок зарычал на меня, мол, нечего тут выпендриваться, давай рви зубами. А белки смотрели на меня пустыми стеклянными глазами, и кажется, слегка посмеивались. Или это уже от голода мне чудится.

Я поднял тушку за хвост, повертел. Ну, как к ней подступиться? И тут меня осенило: нужно отрезать лишнее – голову! Чем? Острым камнем!

Выживание +1опыта

Я нашел подходящий и стал пилить горло бедному животному. То еще занятие. Как говорится, добро пожаловать во взрослую жизнь. Мясо на деревьях не растет. Голова белки дергалась из стороны в сторону, кости хрустели, а шкура не поддавалась. Наконец, она лопнула и полилась кровь. Забулькала, захлюпала. А я пилил, сжав зубы и выпучив глаза. Вскоре все было кончено, и головка с ушками чертовски похожими на мои прежние, а не на эти лопухи, упала и покатилась по камням.

Я поднял тушку, словно бы показывая миру, что я смог это сделать. Наверное, так делают дикие. А я сейчас ненамного отличаюсь от них. Ладно. Дальше – больше. Теперь надо освежевать. Ну, это у меня получилось лучше. Я немножко подрезал у шеи, а затем просто содрал шкуру.

Охота +1опыта

На шкурку у меня был план. Но сначала хорошо бы подкрепиться. Насколько я знаю, теперь тушку нужно выпотрошить. Я стал резать белке камнем живот – он не поддавался. Я нажал сильнее – ничего. Еще сильнее – брюшко лопнуло, и какая-то мерзкая гадость прыснула мне прямо в глаз. Защипало. Но воин я или тряпка? Я отбросил камень в сторону и стал выдирать внутренности руками.

Наконец, я вырвал всю требуху. Разбросал ее по округе и задумался. Теперь нужно развести огонь, но как это сделать? Я понятия не имел. В доме у нас были специальные камни для высекания искры. Достаточно было пару раз ударить ими друг о друга, подставить сушняк, и занимался огонь от снопа искр.

Я сжимал окровавленное разорванное тельце и совершенно впал в ступор. А желудок упрямо твердил, что мясо можно есть и сырым. Выбирать не приходилось. Я лизнул еще теплую тушку – вроде ничего, и впился зубами в ногу белке. Захрустели кости, полилась кровь по подбородку, закапала на грудь. Представляю, как я сейчас выгляжу. Но зато:

Эффект Голод снят

Сытость +35

Я покончил с белкой, икнул и стал спускаться к реке. Вторую оставил на завтра. Эта стояла в горле комом. А желудок булькал и рычал, но я не понимал, то ли от удовольствия, то ли от отвращения.

Умывшись и запив сырое мясо холодной водой, я почистил шкурки и вернулся на свой наблюдательный пост.

Когда шкурки немного подсохли в лучах заходящего солнца, я сунул в них ноги и подвязал для удобства беличьими кишками. Раньше я носил кожаные сапоги, но никогда не задумывался над тем, как их делают. Ну, точно не так. Однако ногам сразу стало легче. И приятно радовали строки:

Получены Самодельные меховые тапки

Сопротивление урону 1

Состояние 100/100

Вес 0,5кг.

Выживание +6

Совсем стемнело.

Сытый и довольный собой, я завернулся в рубаху, словно в одеяло и уставился в звездное небо. Северную звезду отсюда не было видно, но я и не хотел на нее смотреть. Уж больно она одинока, хоть и сияет ярче других. Я думал об Олис.

Олис и Свикс

- Ты должен был его остановить! – вскричала Олис и скинула руку Свикса с плеча. – Почему ты не сделал этого?!

Ее хвост встал трубой. Сама она просто кипела и метала молнии глазами. Сын старосты потупил взор.

Они сидели на скамье в доме Дорнса. После инцидента на празднике, когда Олис не отпускала меня, староста пригласил девушку и ее отца Огранса для беседы без лишних свидетелей. Тут, в доме главы деревни, говорят откровенно, порой резко, но ничто не выходит наружу.

- Мы должны соблюдать закон, - промямлил Свикс.

- Ты трус! – надменно проговорила Олис. – Ты просто боишься отца!

- Тише, - шикнул Свикс, - а то он услышит. Что я мог сделать? Ты знаешь закон лоргисов…

- К черту твои законы! Это же Винс! Ты предал его, - Олис схватила его за грудки.

Он вырвался.

- Не говори так…

Дверь отворилась, и в комнату вошел Дорнс, а следом отец Олис. Это был веселый, жизнерадостный крепыш сорок пятого уровня. Только сейчас он шел, словно поруганный юнец. Даже борода, заплетенная в косичку, не топорщилась рогом как обычно, а висела, будто мокрый коровий хвост.

- Не к лицу девушке повышать голос на мужчину, - назидательно проговорил староста. – Особенно, если она скоро станет его женой.

Олис выпучила глаза и сжала губы так, что они побелели. Она смотрела то на отца, то на Свикса, и оба обжигались ее взглядом.

- Ты знаешь, - продолжил Дорнс, - что случилось с Винсом. Он преступил закон и был справедливо наказан. Не повтори его судьбу, девочка, - закончил он сурово.

- Нет, что ты, - вступился за дочь Огранс, - она послушная девочка…

- Мы договорились, - перебил его староста. – Ты дал слово.

Оружейник закивал.