Когда загорится Луна

Тася по-прежнему не собиралась никуда ехать из больницы. Она вместе с Дёмой спустилась по лестнице, он усадил ее на диванчик у небольшой зеленой пальмы и пошел прочь, а Тася замерла, превратилась в статую вместо живого человека. Ей хотелось кричать! Рвать на себе волосы, заливаться слезами, но она только сидела и ждала, когда вернется Демьян.

Он появился через четверть часа.

– Идем, – сказал ей просто, будто ничего не случилось.

– Не хочу, – беспомощно проговорила Тася. – Не хочу! Я останусь.

– Зачем? – прямо спросил Дёма. – Леший в реанимации, тебя туда не пустят. Он даже не знает, что ты здесь. Поехали, Тась, а завтра приедем обратно.

Она позволила поднять себя на ноги и увлечь прочь. Дёма действовал решительно: усадил ее в очередное такси, привез домой, накормил Бетховена, а Тасю разместил на кухне и вручил ей чашку чая вместо привычного кофе. Вскоре пришел с улицы, принеся с собой запах мороза.

– Погода окончательно испортилась, – сказал Дёма. – Как бы к утру не замело.

– Я все равно поеду в больницу! – упрямо заявила Тася.

– Конечно. И я поеду, только рано утром – у меня в девять экзамен. Правда, не представляю, как его сдавать после такого…

Лишь на миг Тася разглядела в Демьяне слабость. Это ради нее он старался казаться сильным, суетился. Ради нее и Лешего. А на самом деле Дёма тоже был напуган, беспокоился, возможно, даже боялся. Однако он умело держал себя в руках, делал вид, что справляется с ситуацией, а значит, все будет хорошо.

– Садись, – вздохнула Тася. – Давай вместе пить чай. Ты прав, никому не станет легче от моих слез и переживаний. Надо держаться – ради Лёшки.

Дёма не противился. Минуту спустя он уже сидел напротив Таси с дымящейся чашкой. Но выглядел усталым. Да уж, экзамен у него будет тот еще.

– Что сдаете хоть? – спросила Тася.

– Практику, – ответил Дёма. – Будем рисовать натюрморт.

– Это хорошо, натюрморт хотя бы не может ожить.

Демьян усмехнулся – тяжело и вымученно. Мало ему своих проблем, еще теперь и болезнь Лёшки, боль от которой Дёма разделил с Тасей. И она была безумно благодарна за эту молчаливую поддержку. Чай таял в чашке, Тася постепенно успокаивалась. Врач сказал, Лёше ничего не угрожает, они просто понаблюдают за ним. Понаблюдают! Не отправят в патанатомию на вскрытие. Значит, рано паниковать. И вообще нельзя! Не то сейчас время. Суперлуние со дня на день начнется, а они с Дёмой так ничего и не придумали. Тупик. Куда ни взгляни – один только тупик! И все же нельзя опускать руки. И сдаваться тоже нельзя, это Тася понимала предельно ясно и говорила себе раз за разом. Надо быть сильной! Не ради себя – ради брата и друга. А они будут сильными ради нее самой.

– Тебе надо отдохнуть перед экзаменом, – проговорила Тася, глядя на бледное лицо Демьяна.

– Да как-то не до отдыха…

– Все равно надо, Дём! Не хватало еще, чтобы ты потерял…

– Контроль над силой?

– Стипендию.

Они произнесли это слово хором и блекло улыбнулись друг другу. Сила силой, а необходимость получить не ниже заветного «хорошо» никто не отменял. Деньги не сыпались Демьяну на голову, и стипендия являлась залогом нормальной жизни в чужом городе.

– Я так и не позвонил по поводу аукциона, – вспомнил вдруг Демьян.

– Какого аукциона? – спросила Тася потерянно.

– Помнишь Ферзеву на выставке? Я говорил, мне предлагали продать картины. Средства нам сейчас не помешают. Главное, чтобы визитка нашлась.

Он умчался куда-то, а Тася почти сразу потеряла смысл его слов. Картины, аукцион… Она поднялась и поплелась в свою комнату, включила компьютер – это всегда успокаивало, а затем погрузилась в мир Интернета: сайтов, кодов, логинов и паролей. Ей это давало силы жить. Правда, ничего нового она так и не нашла. Зато полчаса спустя в комнату заглянул Демьян.

– Я послезавтра поеду на встречу, – сказал он. – Попробую договориться о продаже «Весны». Конечно, мне не предложат какие-то баснословные деньги, но лучше синица в руках, как говорится.

– Повременил бы ты пока со встречами, – задумчиво произнесла Тася.

– Надо хвататься за возможность, пока она есть. На лечение нужны деньги, значит, если я по-быстрому продам картину, это поможет Лёше.

– Спасибо.

Тася отвела взгляд. Она не привыкла к чужой помощи. У нее всегда были только брат и сестра. Потом остался брат, и как реагировать на желание Демьяна помочь, она просто не знала. Наверное, в какой-то момент Дёма стал частью их маленькой семьи. Сложно было представить, как они могли жить без него.

– А если это ловушка? – вдруг встрепенулась Тася. – Эта женщина с ее аукционом…

– Нет, точно нет. – Демьян покачал головой. – Павел Владимирович знает госпожу Ферзеву, Вихрев тоже. Кстати, я рассказал Павлу Владимировичу об аукционе, он поддержал идею. И от «Весны», если честно, хочется избавиться. Слишком свежи мои воспоминания о том, как она ожила.

– Дело твое, но мне бы хотелось, чтобы мы поехали вместе. В котором часу вы встречаетесь с Ферзевой?

– В полдень, – ответил Дёма.

– Плохо, у меня вряд ли закончится экзамен, – нахмурилась Тася. – Ладно, во всяком случае, я буду знать, где тебя искать. Только все равно будь осторожен!