Когда закон бессилен

Сделав глоток, Зяблов недовольно посмотрел на молодую женщину.

— Послушай, Тося, — поставив стакан, сказал он. — По утрам я не пью сладкий кофе. Неужели так трудно запомнить?

— Но Зинаида Владимировна, — виновато проговорила женщина, — всегда…

— К черту тебя вместе с Зинаидой! — заорал он. — Она уже в могиле!

Зяблов с размаху бросил стакан на пол. Взвыв, затряс обоженной рукой. Кофе попал на кисть.

— Я сейчас, — испуганной ахнув, Тоня бросилась к отделанному серебром подвесному шкафчику, достала аптечку. Задрожавшими руками вынула пузырек со светлой мазью. В дверях появился привлеченный стонами Зяблова Рахим. Бесшумно подошел к кровати. Легким толчком в плечо отстранил Тоню.

— Ошпарил ладонь, — потрясая рукой, дуя на пальцы, промычал Константин Федорович. Осмотрев немного покрасневшую кожу, Рахим спрятал в узких глазах усмешку, достал из-за пояса пузырек и выдавил на ладонь каплю густой темно-бурой мази. Кривя рот, кусая губы, Зяблов с испугом наблюдал за ним.

Рахим осторожно растер мазь на покрасневшей коже и молча пошел к двери.

— Завязать? — спросила его женщина. Он отрицательно покачал головой. В комнату вошел Шугин. Забыв о руке, Зяблов вопросительно посмотрел на него.

— Не было его в деревне, — сказал Шугин.

— Черт бы вас побрал! — заорал Константин Федорович. — Не можете найти пчеловода! Ждете, пока он милиции номер сообщит? Знаю я, — забыв об ожоге, сложил обоженные пальцы в кулак и погрозил им. — Спите и видите, когда меня в кутузку упрячут!

На лице Шуги не отразилось ничего, Он привык к подобным выступлениям шефа. Вспомнив о руке, Зяблов страдальчески сморщился.

— Участкового тоже нет, — не услышав продолжения, проговорил Шугин.

— Послушай, Феликс, — процедил Константин Федорович, — как это нет? А где он? Куда испарился?

— К его родителям заходить опасно, — сказал Шугин, — они о нем вообще говорить не хотят ни с кем. Особенно после того, как на него…

— Найдите участкового! — перебил его Зяблов. — Из-под земли достаньте! И немедленно отыщите пчеловода! Может, он уже номер сообщил? — с внезапным испугом предположил он. — Тогда все. И Касым…

— Касым и его команда перебиты, — вежливо перебил его Феликс. — Их сделал кто-то.

— Что? — встревожился Константин Федорович. — Откуда ты это знаешь?

— Зимин просил передать.

— А Генка где? — немного помолчав, спросил Зяблов.

— Бабки повез свидетелям драки Горбуна с троими пьяными, — усмехнулся Феликс.

— Там все нормально? — спросил Зяблов. Шугин кивнул.

— Ну а с тобой что? — баюкая правую руку, спросил Константин Федорович.

— Да вроде все нормально, — засмеялся Феликс. — Прокурор, правда, сука, все на чистосердечное фалует. Я, как вы советовали, его пугаю, мол, жалобу напишу и будешь мне за моральный ущерб платить.

— Подействовало? — самодовольно улыбнулся Зяблов.

— Еще бы, — кивнул Шугин и, сразу сделавшись серьезным, нерешительно начал. — Я, собственно, это… — поморщившись, вздохнул.

— Что такое? — заволновался Константин Федорович.

— Да я Ивачева, прокурора…

— Ты думаешь, я фамилию прокурора не знаю? — зло спросил Зяблов.

— Вот я говорю, — заторопился Шугин, — я его в больнице встретил. У меня маман там лежит…

— Да черт с ним, кто у тебя там лежит! — заорал Константин Федорович.

— Она нервы лечит, — продолжил Феликс.

— Что? — поразился Зяблов. — Ивачев был в больнице у Ирки? Что же ты сразу не сказал?

— А что изменилось бы? — услышал он голос вошедшего Зимина. Повернувшись, Зяблов молча уставился на него.

— В больнице что-то происходит, — усаживаясь в кресло, буркнул майор. — Ивачев туда по два раза в день заходит. Копает он под тебя, — он взял со стола банку пива. — Оно постоянно холодное, как это?

— Меняют каждый двадцать минут — машинально ответил Зяблов, потом, опомнившись, спросил. — Чего он хочет?

— Твоя сестренка, шалава покойная, — майор открыл банку, — своим выстрелом подтвердила свое же заявление об организации убийства своего сына. И прокурор надеется получить подтверждение от жены твоего племяша.

— Подожди, — взволновался Константин Федорович, — что она может сказать? Ведь даже в заявлении…

— Там нет ничего существенного, — не дал ему договорить майор, — но тем не менее тебя арестовывали. Вы поторопились с убийством жены Возникова. А потом и его зря…

— Ты хотел сказать «мы», — поправил его Зяблов.

— Именно так я и сказал, — немного помолчав, буркнул майор. — К тому же покушение на участкового.

— Черт возьми! — вспылил Константин Федорович. — Но ведь это была твоя идея!

— Я хотел задержать убийц участкового, но там оказался Феоктистов. Хорошо, он меня не заметил, а то бы…

— Так, — сказал Зяблов. — Что будем делать?

— А это уж вам решать, — покосившись на Шугина, пробормотал майор. — И вот еще что: не делай из меня советника. Ты просто иногда платил мне за кое-какую информацию, и…

— Вот ты как заговорил — удивился Константин Федорович, — но никак запамятовал наш недавний разговор, ведь дорогу до Саратова брат Касыма под твоим присмотром проехал. Сам же говорил…

— Выйди! — рявкнул майор Шугину.