Когда замирает сердце

— Помнишь, мне прошлым вечером звонили из Рима? Так вот, они сообщили, что Лиза вместе с медсестрой отправилась ко мне на виллу. С нашей картиной не все в порядке, ты об этом слышала. Лиза ведет настоящую битву с режиссером. Он с ней груб из-за ее истерик. Вчера вечером она попыталась покончить жизнь самоубийством. Я должен привести ее в норму и вернуть на съемочную площадку. В этот фильм вложено целое состояние. — Дик помолчал. — Кстати, Поль утром уехал, как мы и условились. Я попросил его договориться с режиссером по-хорошему, пока мы тут возимся с Лизой. — Он выразительно вздохнул. — Никаких больше фильмов с Лизой Корелли, какими бы огромными не предполагались кассовые сборы…

— Дик, прости меня, — прошептала я.

— Нам надо подумать, что делать дальше, — тихо сказал он. — Я поговорю с Дирдре. Бабуля будет довольна. Она уже совсем поставила на мне крест.

— Но, Дик, мы так мало знаем друг друга, — неуверенно возразила я, хотя и чувствовала, что больше всего на свете я хочу связать свою жизнь с Диком. — Давай подождем несколько недель…

— Когда исполнится месяц со дня твоего приезда, мы скажем Дирдре. В конце лета втихую поженимся и вернемся в Нью-Йорк.

— Надо будет сообщить в школу, — вспомнила я. — Я ведь должна начать преподавать в Вестминстере с сентября.

— Напиши им, — посоветовал Дик. — Все дела надо тебе закончить сейчас.

— Ох, Дик!

Он поцеловал меня. Я сдалась перед той страстью, которую этот мужчина был способен возбудить во мне. С тихим стоном я приоткрыла губы, и он охотно воспользовался приглашением, проведя языком по внутренней стороне моих губ, в то время как его руки скользнули на мою грудь. Я почувствовала, что он расстегивает пуговицы блузки. Вот он уже касается меня…

В том, как он притронулся к моей груди, была грубоватая осторожность, словно он испытывал благоговение перед моей женственностью. Я прерывисто вздохнула, когда его пальцы коснулись сосков.

Но Дик внезапно убрал руки.

— Гони-ка меня отсюда, пока соседи не начали сплетничать, — пошутил он. — Запри дверь, дорогая. Спокойной ночи.

Утром я проснулась от звука выезжающей из гаража машины — черного длинного лимузина, доставившего два дня назад на виллу Лизу Корелли. Значит, Лиза, сопровождаемая медсестрой и шофером, возвращается в Рим. Дик сотворил чудо. Фильм будет закончен с минимальной потерей времени. В прекрасном настроении я оделась, стараясь не беспокоить больную руку, и спустилась вниз, на террасу. Элен, естественно, еще спала. Маделин уже стучала на машинке. Пришла Джанин, чтобы спросить, что я буду есть на завтрак. Может ли горничная по моему лицу определить, что я сегодня чувствую? Ведь от меня, наверное, исходит сияние.

Джанин отправилась на кухню за моим завтраком. Я откинулась в кресле, голова кружилась от счастья. Вчерашний вечер действительно был, мне ничего не приснилось, напомнила я себе. Пока не пройдет месяц, мы никому ничего не скажем, даже Дирдре. Элен тоже ничего не должна знать. Дик не жалел для матери денег, но он никак не мог простить ее за то, что она бросила его в детстве. Может быть, наша свадьба сблизит их?

Я кончила завтракать и уже собралась уходить к себе в комнату, как заметила подъезжающую к вилле машину и наклонилась, чтобы посмотреть, кто сидит за рулем.

Дик!

Машина исчезла в гараже. Дик сегодня рано встал, подумала я с новым для меня собственническим чувством. Как бы он понравился тете Лотти!

Через несколько минут Дик приблизился к террасе с широкой ухмылкой на лице.

— Надо было встретиться с одним парнем в Женеве. — Он сел напротив меня и полез за чем-то в карман. — Заодно купил тебе безделушку.

— Мне — подарок?

— Чтобы не забывала обо мне, а то кто тебя знает! — пошутил он, протягивая мне небольшую коробочку.

Я открыла ее, достала оттуда изящное рубиновое сердечко на золотой цепочке.

— Нравится? — спросил он. — Я отдаю тебе мое сердце, детка. — Он говорил шутливо, но глаза были серьезными.

— Дик, какая прелесть! — Я счастливо подняла на него глаза и потянулась было, чтобы поцеловать, но замерла на полдороге, сообразив, что Маделин может увидеть нас из окна. По довольному блеску в глазах Дика я поняла, что он прочитал мои мысли.

— Я рад, что тебе понравилось, — сказал он. — Можешь сказать, что купила его в магазине подарков еще дома. — Он наклонился, чтобы помочь мне застегнуть цепочку.

— Вот как я буду носить твой кулон. Пусть это будет нашей тайной, — решила я, опуская сердечко за ворот платья и пряча цепочку под воротником. — Дик, это так мило с твоей стороны.

— Вот если бы журналисты светской хроники проведали! — засмеялся он. — Вечный холостяк Дик Рэнсом покупает кулон в виде сердца своей любимой девушке.

— Никто не узнает об этом, — убежденно сказала я, прижимая кулон ладонью.

— Верно. — Дик внезапно стал серьезным. — Мы станем жить совсем по-другому. К концу лета я отдам бразды правления в надежные руки, а мы вернемся в Нью-Йорк. Продадим виллу, возможно взамен купим маленькую. Знаешь, такой домик комнат на десять, не больше.