– Когда ты узнала? – спрашивает она. Я так тронута ее сочувствием, что думаю:
– В День святого Валентина, – отвечаю я на ее вопрос.
– Он посмел разбить тебе сердце прямо в Валентинов день? – Жасмин уловила драматический накал.
– А я-то думала… – Ола озадаченно сводит брови на переносице.
– Он признался, кто ему нравится? – Забавно, что об этом спрашивает Жасмин, ничего не знающая о других участницах этого сюжета.
Я поворачиваюсь к Нане, занятой важным делом – аккуратным раскладыванием своих приборов.
– Не обязательно об этом говорить, Инка, – не глядя, предупреждает она меня, но уже поздно.
– НАНА? – Сочувствие Олы сменяется шоком. Теперь у меня то самое выражение лица, с которым я сидела тогда напротив Алекса. – Неужели она, НАША Нана?
– Да, я, – подтверждает Нана еле слышно.
– Что за чушь?! – восклицает Жасмин.
– Как? Когда? – Ола не может прийти в себя и просит: – Давай-ка сначала! Когда познакомились Алекс и Нана?
– Говорю же, в Валентинов день. – Я поворачиваюсь к Нане, та опускает глаза, как будто ей неудобно. – Нана заглянула в кухню, когда мы с Алексом обедали, и…
– Погоди! Это какая-то бессмыслица. – Ола резко отодвигается на стуле от стола и сжимает себе виски. – Помнишь, что ты наговорила нам с Рейчел в свадебном салоне?
– Минуточку! Я услышала свое имя. – Рейчел забывает про селфи и привстает. – Что было в свадебном салоне?
– Ты не помнишь? – спрашивает Ола. Полтора десятка женщин смотрят на меня, не зная, что мои кишки в этот момент затягиваются в тугой узел. – Инка сказала, что Алекс назвал ее годящейся в жены: мол, он не верит, что она одна, просто недавно скончалась его сестра, поэтому он не торопится. Так это была галимая ложь?
– Нет! – возражаю я громче, чем следует. – С чего мне выдумывать про кончину его сестры? Ну а остальное… – Я зла на себя. – Наверное, я преувеличила. Хорошо, соврала. А правда в том, что он… воспринимает меня всего лишь как друга. Увидел Нану – и стал меня просить их познакомить…
– Только мне самой это совсем неинтересно, и точка! – выпаливает Нана, не давая мне осрамиться еще больше.
Ола широко разевает рот, так она поражена. Глядя по сторонам, она выдавливает, прерывисто дыша:
– Такого я не ожидала! То есть ты утверждаешь, что… – К моему удивлению, она зажимает рот ладонью, ее плечи ходят ходуном. – Что Алекс запал на Нану?! – У нее почти истерика, она хватает салфетку и трет мокрые глаза.
– Предлагаю прекратить этот разговор, – говорит Нана.
Но Ола раскачивается взад-вперед, как лошадка при приступе ржания. До Рейчел все доходит с задержкой, что ей при ее статусе простительно.
– Подождите… – бормочет она. – Алексу нравится наша Нана?
– Извините. – Ола вытирает уголком салфетки нижние веки, кусает нижнюю губу, но все равно не может сдержать хохота. – Нет, вы не можете не согласиться, – умудряется она выговорить между приступами смеха, – что все это ужас как уморительно! Ты столько наготовила, а он… – По ее щекам текут слезы. – Прости, Инка, ничего не могу с собой поделать…
Глядя, как Ола старается справиться с собой, я раскаляюсь как утюг. Знаю, Нана умоляет Олу перестать, но вокруг меня все чернеет, я вижу одну Олу.
Не верю, что она смеется
– В гробу я тебя видала, Ола! – Эти слова вылетают у меня изо рта со скоростью пули.
– Прости, что?
– Не обращай внимания, – говорит Оле Нана, кладя руку мне на плечо.
– Как ты смеешь?! – бушую я. По залу разносится скрежет: это отъезжает от стола Рейчел. – Как ты смеешь надо мной ржать?
Ола, все еще находящая ситуацию смехотворной, строит рожу, заимствованную из набора смайликов в YouTube.
– Да ладно тебе, успокойся! Нечего закатывать сцены. И не говори со мной так. С кем ты разговариваешь?
– Какая же ты желчная!
– Кто желчная, я?! – перекрикивает Ола Рейчел, пытающуюся восстановить мир.
– Я месяцами помалкивала, – продолжаю я, – чтобы мы не поссорились, и что получаю в ответ? Пощечину!
– Хватит, Инка! – кричит Рейчел.
– Что?! – дергается Ола и цокает языком. – Нет уж, не собираюсь продолжать этот разговор. Не моя вина, что ты завралась.
– А я не виновата, что Джон хотел быть со мной.
– Сказано вам, довольно! – надрывается Рейчел, но мой вулкан уже начал извергать сажу.
– Да, Ола, я знаю, что в ту ночь, когда Джон порвал с тобой, он сказал тебе, что у него чувства ко
У меня иссякли силы кричать. В воздухе разлито напряжение.