— Она фальшивая, милейший. — Он приставил ее к глазу, как монокль, словно сквозь металл хотел разглядеть Грега. — Двигай-ка, дорогой, подобру-поздорову, а это — бармен щелчком отбросил доллар к Грегу, — повесь себе на шею в память о моем благородстве и великодушии, что не свистнул полицейского, избавил тебя от сидения на казенном пансионе…