Когда здесь была Марни

– А я почему-то все равно мечтаю влюбиться и выйти замуж. Когда стану взрослой. А ты?

На сей счет Анна не была уверена.

– Не знаю. Я, чего доброго, влюблюсь в кого-нибудь, кто меня совсем даже не полюбит. У меня всегда все криво выходит… Я, может, вместо этого собак буду держать. Построю будки, питомник устрою…

– Ну нет, этим я не хотела бы заниматься! – Марни листала страницы. – А этот правда симпатичней, чем взрослые комиксы. Я его возьму! – Она закрыла книжку и отложила ее. – Я тебе еще секрет расскажу, – проговорила она серьезно. – Я взрослеть не хочу! Совсем! Никогда! У меня не получится быть правильной взрослой, как мама и ее подруги. Я хочу остаться такой, какая я сейчас. Навсегда…

Анна удивилась до глубины души:

– Погоди, Марни… что ты такое говоришь? А я-то думала…

Она не докончила. Ей вспомнилось, как Марни рассказывала про жестокую няньку.

– Да, – сказала Марни. – Я знаю, о чем ты думаешь. Но я привыкла… И я знаю, от чего удирать, если испугаюсь! – Она быстро оглянулась через плечо туда, где высилась мельница. – Вон от того жуткого места, например. Но я ничего не знаю о том, как быть взрослой. И никто-никто мне не рассказывает…

– Почему ты мельницы-то боишься? Может, расскажешь?

– Я не знаю. – Марни отвела глаза. – Я как-то всегда боялась ее. Я поэтому и с Эдвардом не пошла…

– Ты сказала ему, что тебе страшно?

Марни передернула плечами, изобразив равнодушие:

– Я пыталась, но он не понял. Сперва начал меня дразнить, потом заявил, мол, если боишься, надо идти навстречу своему страху. Я, мол, не смогу всю жизнь бегать от того, чего забоюсь.

Анна подумала и сказала:

– Других легко в трусости упрекать.

Марни быстро повернулась к ней:

– Вот именно! А Эдвард таким занудой бывает! – Она улыбнулась. – Анна, миленькая, вот за это я тебя и люблю! Ты никогда не твердишь мне, что я «должна» делать! Наверное, надо бы мне сейчас сходить к мельнице, просто чтобы показать – я могу, но я так боюсь… с тех самых пор, как…

– С тех пор как что?

– Это все сто лет назад началось. Когда я вредничала, Этти пугала меня: «А вот они тебя заберут, запрут в ветряке, где никого нет и только ветер гудит, тогда ты и пожалеешь о своем поведении!» – Марни улыбалась, но на лице вновь было то же страдальческое выражение, которое Анна раз уже видела. – Я тогда маленькая была… А она такой жути напустила! Этти, она такая… Любит пугать.

Марни вздохнула, снова пожала плечами.

– Однажды папа, уезжая, спросил меня, чего мне хочется, – продолжала она. – Я сказала: хочу воздушный шарик. Красный. Он и попросил Нэн купить мне шарик, когда она в Барнэме будет. А она вернулась оттуда и вместо шарика дает мне бумажный ветрячок… знаешь, пропеллер, который крутится на ветру. Я ужасно расстроилась, заплакала, тогда Нэн разозлилась и говорит: «Ну вот что, девчонка. Если воротишь нос от ветрячка, который я тебе купила, мы попросим Этти, и она тебя к настоящему отведет…» И велела Этти вести меня на прогулку, потому что сама в Барнэме умаялась. Я… Я не знаю, хотела она в самом деле отправить меня к мельнице или, может, только пугала. Но Этти так и сделала. Она волокла меня силой и все время орала, я и решила, что она сейчас меня там запрет… – Марни снова улыбнулась, только губы у нее кривились. – Сейчас все это кажется глупостью, но тогда я была в ужасе… А когда мы подошли к мельнице, вдруг навалились темные тучи и разразилась страшная гроза! Этти и сама струсила, а я уж и не знаю, к худу это было или к добру… – Марни засмеялась, пытаясь отогнать нерадостное воспоминание. – Брр! Слушай, давай о чем-нибудь другом поговорим…

Но Анна была в ярости.

– Это же неслыханно! – вырвалось у нее. – Какая гадина Этти! Вот бы ее громом убило прямо на месте!

Марни с недоумением наблюдала за ней.

– Смешная ты, – сказала она. – Что с тобой каждый раз происходит, когда я тебе рассказываю о подобных вещах? Тебя что, ни разу так не пугали?

Анна почти выкрикнула:

– Чтобы взрослые и к тому же намеренно – нет! Никогда! Еще не хватало!

Марни прошептала тихо-тихо, словно ветерок в траве:

– Везет же тебе… Хотела бы я на твое место…

Анна повернулась к ней, вдруг успокоившись:

– Помнишь, я то же самое тебе говорила? Когда мы в тот раз здесь сидели?

– В самом деле?

– А ты не помнишь? Бедная Марни! Как же я тебя люблю! Я ни одну девочку никогда так не любила! – Она потянулась погладить волосы Марни, но рука застыла на полпути. – И это ты тоже мне говорила, – медленно, с изумлением на лице повторила она. – Вот забавно! Мы с тобой как будто местами меняемся!

Глава девятнадцатая Мельница

В тот вечер Анна выбралась из коттеджа уже в сумерках. Она думала о старом ветряке с того самого момента, когда они с Марни расстались на дамбе. И вот теперь она шла в том направлении. Сама она там еще не бывала. Сэм время от времени упоминал, что «вот ужо сводит ее туда», но пока этого так и не произошло. А теперь ей кое-что пришло в голову.