Когда же мы встретимся?

Лиля, жена Дмитрия, встретила Егора как родного. В Краснодаре, за два квартала до подъезда друга, его настиг ливень, и в дверях Егор стоял перед Лилей насквозь мокрый. Через полчаса, по солнцу, вела его Лиля к своей матери на борщ. Дмитрий был на даче. В одежде друга он и поехал к вечеру за город.

Лиля проводила его до трамвая. По ее ласковости, заботе о нем у матери во время застолья и по тому, как она усердно просила: «Вы ж, Егорушка, поскорее, наговоритесь — и к нам, посидим!», он чувствовал, каким ореолом Дмитрий окутал их дружбу в разговорах с женой, как часто, наверное, он хвалился Егором, возносил его выше небес, да и сама Лиля понимала, что на юге таких друзей у Дмитрия нет.

— Мы живем замкнуто, — говорила она, — я его знакомых не жалую, не дождусь, когда они перемоют все чужие косточки и уйдут, — всем же чего-то надо, а Димка, он видишь какой: уши развесит и поддается. Кто хороший появится — почему же не принять… А так — с работы на работу.

— А мы с Наташкой дак в приемы ударились. Как послы прямо. — Егор разводил руки. — Сперва звали черт-те кого. Как приеду, уже висит на телефоне: «Дома! дома! ждем!» У нее свои хитрости какие-то, я даже так и не умею, дипломатка-а-а — с ума сойти. И простушка! Разберись в ней. У нас такая шутка: «По какому разряду сегодня столы накрываем?» — «Этим надо по первому». — «А в субботу?» — «Икры достанешь, так и в субботу по первому». — «А потом?» — «А уж потом кто что принесет!» Я устаю от ее хозяйства. Це-е-елыми днями стирает! Жду, жду, жду, жду — злю-юсь!

— Сразу видно, что ты жену любишь.

— Откуда?

— А по тону.

— Я ж актер.

— Не-ет, — с радостью за Наташу и Егора сказала она. А Егор вдруг тоскливо подумал о К. — Любишь.

— Друг подает пример!

— А-ага! — воспротивилась Лиля похвале и засмеялась. — Ты еще его не знаешь: он себя любит больше. Ты поругай его, он совсем распустился, меня не слушает. Ладно? Ночью сыро, там два одеяла, укрывайтесь…

Дачу — шесть соток земли, домик под орехом — Егор отыскал легко, он бывал там. Четыре года назад Лиля бросила Владислава и перебралась в станицу к Дмитрию. Егор поспешил навестить их. Что-то вольное, безалаберное кончалось в жизни друзей. Первым женился Егор, за ним Никита. В минуты сообщений о переменах они грустили чуть-чуть: пропала дружба! накрылась вольница! Ну что ж. Они боялись друг за друга. Каждый чувствовал, понимал другого по-своему, за что-то любил особенно, воображение туманно нарисовало, у кого какая должна быть жена. Все казалось, что друг ищет не то. Егор, видимо, не ошибся в Наташе. Вроде бы подходили друг к другу и Лиля с Димкой. Лиля, как и Наташа, не отгораживала Дмитрия от того прошлого, которое крепко держало их вместе с седьмого класса. Старая мальчишеская страсть к письмам, тоска по свиданиям прощались им долго; уже пошли дети, а они все трещали при встречах на кухне до полночи о каких-то совместных плаваниях по Оби, о сенокосах и черт знает о чем, совсем не семейном. Та жизнь, в которую они честно, без досады, впряглись, равняла их со всеми, кто был до них и будет после, а в дружбе таилось еще очарование сказки, сотворенной только ими, и что-то еще, словами не объяснимое, чего нету у многих и многих. Всегда набегали мысли, с которыми хотелось бежать к другу; всегда (и чем далее, тем верней), даже в блаженные дни, семья обвязывала роковым принуждением, тащила покорять быт и постепенно, постепенно заглушала что-то в душе. Слава богу, до тридцати лет они еще были молодцами и кричали в письмах: «приезжай! разговоров — тьма! очень, очень надо встретиться! где? когда? приезжай, змей!» Легче было летать Егору, по пути в Москву с каких-нибудь съемок. Откуда он только не рвался к Дмитрию! Даже из Рима. Вот как раз после Рима он и попал как-то на тихую южную дачку. Рим — Москва — Симферополь по воздуху, до Керчи на попутках, в станицу через пролив на катере. Вез кучу новостей, письма Никиты, заложенные, как всегда, в книгу, а книга под мышкой, на плече пиджачок с оторванным хлястиком, в руке сеточка за пятьдесят копеек, в ней подарок. Налегке мотался по свету Егор. Два дня они болтали у моря. И повезла их Лиля в Краснодар к матери кормить борщом и клубникой.