Когда жёлтый карлик выходит на охоту

— Я уже заказал три картины экспрессионистов и даже одну качественную репродукцию Кирхмана. Свадебный подарок для Руслана! И ведь даже отказаться не сможет! Ольге, сама понимаешь, я мстить не могу физически.

— Ты просто психопат! — восхищенно отозвалась я. — Дьявол сейчас вешает твой портрет на стену с надписью «Работник месяца»!

— А то! — он собою явно гордился. — Как они вообще не сходят с ума от этих колечек с букетиками?

— Без понятия! Из какой-то свадьбы чуть ли не смысл жизни устроили!

Я не лукавила — о свадьбе без участия какого-нибудь принца мне как-то и в голову не приходило мечтать. Да и сложно было вообразить Антона, носящегося по городу в поисках «колечка получше». И я, хоть и сильно изменилась, до сих пор ощущала приливы тошноты от излишней романтичности. Правда… совсем редко, почти никогда… в голову приходили мысли о том, что я привыкала к Антону все сильнее и сильнее. Пора было брать себя в руки — потом будет еще труднее. Теперь мне уже даже не казалась вопиющей мысль о том, чтобы состариться вместе — а это полная катастрофа! Сам же Антон даже не скрывал, как его раздражают любые разговоры о свадьбе — даже о свадьбе любимой сестры. На себя он эту мысль вообще примерять не собирался.

Наверное, он был влюблен в меня. Но его сердце так и не растаяло, поэтому он даже любить умел только рационально — страстно, нежно, но без перспектив и планов на ближайшие полгода. А когда он бросит меня, когда в самый неожиданный момент скажет: «Все было круто, но пора и честь знать. Ауфидерзейн, милая, данке шон» — я, наверное, просто не смогу выжить. Поэтому…

Зашла к отцу и честно призналась, что больше не могу его ненавидеть. И это была правда. Не потому, что он не заслуживал осуждения или я слишком великодушна, а потому что я влюбилась до такой степени, что ни на какие эмоции больше во мне сил не осталось. Оказалось, что ненависть строится на какой-то энергии, но если вся она ушла в другое русло, то и ненавидеть нечем. Он обнял меня, но сказал напоследок, что некоторые ошибки придется совершить, чтобы что-то понять о себе. Поэтому выразил уверенность в том, что очень скоро снова меня увидит, но уже за руку с Антоном. Я покачала головой, не желая показывать ему своих слез, как и смотреть на его.

После последнего экзамена я рассказала Ольге о своих планах. Она рассвирепела, что в ее случае выглядело как нервные подскакивания на месте, но после долгих убеждений приняла мое решение и даже не заставила клятвенно обещать приехать на свадьбу в конце августа. Нехотя согласилась с тем, что я больше не буду жить у Антона и работать у Руслана. Первый за это время найдет себе кого-то еще, чтобы «с легкой душой повеселиться», а второй поймет меня — слишком хороший человек, чтобы не понять. Собрала вещи, пока Антон был на работе, и уехала, оставив ему записку: «Сессию закрыла! Поздравляю меня! Ауфидерзейн, Йети, данке шон за все».

И едва электричка тронулась, отключила телефон. Антон — самый рациональный человек из всех, что я знаю. Он разозлится, может, даже сломает что-нибудь или наорет на Ольгу. Допускаю, что в первом порыве захочет меня найти, но не сможет — я осознанно утаила ото всех информацию о своем родном поселке, а отец меня не сдаст — он сейчас ни за что не рискнет нарушить хрупкий мостик моего доверия. А потом Антон успокоится, потому что не привык тратить силы и эмоции на ерунду.

А если вдруг он дождется меня… если он только дождется, тогда это будет показателем того, что между нами что-то серьезное. Что-то, ради чего можно продолжать делать ошибки.

Глава 21. Жёлтый карлик вышел на охоту

Период отвыкания был невыносим. Поначалу меня раздражало абсолютно все — мои бывшие одноклассники, магазины с обеденными перерывами и полным отсутствием ассортимента, соседи и даже мама! Особенно когда она заводила речь об Антоне. А один раз мы поругались с ней очень сильно. Она заявила, что не переехала бы в город ни при каких обстоятельствах! Ее якобы все устраивало — и ей было бы достаточно иметь возможность приезжать ко мне раз в пару месяцев. Вот прямо так и сказала:

— Почему ты измеряешь мое счастье своими мерками? Кто дал тебе право решать, что мне нужно и как я хочу жить?

Я так сильно обиделась на нее, что ушла с ночевкой к Дашке. Посидели со старой подругой, поговорили. И я снова не нашла умиротворения. Дружба с Ольгой что-то изменила во мне — и теперь меня вовсе не устраивали местные сплетни, чтобы душа успокоилась.

Вернулась утром домой и извинилась перед матерью, хоть и до сих пор считала, что она неправа.

А лето выдалось жарким — желтый карлик в этом году не на шутку разбушевался. Днем солнце просто не давало шанса на здравомыслие, испепеляя все вокруг — Антону бы понравилось. Интересно, как он там? Уже перестал орать на Ольгу? Отсиживается ли себе за трехслойными шторами под кондиционером, проклиная это мексиканское пекло или работоспособен, как обычно? Вся сила воли уходила только на то, чтобы не включить телефон.