Когда зло надевает светлые одежды (СИ)

— А вот этого не нужно. Я отправлюсь в дорогу одна. Мне нужна только лошадь — машин я у вас здесь не заметила, и соответствующая одежда.

— Но женщины кланов не путешествуют таким образом, — возразил отец.

— Знаю, мне Андерс рассказывал о ваших, нежных, как цветы, дамах. Я поеду под видом воительницы. Они ещё встречаются среди простого народа?

— Любой чародей, встретившись с тобой, почувствует твою силу и заподозрит неладное.

— Постараюсь избегать таких встреч. Ты не бойся, мне никто не сможет здесь навредить.

— Понимаешь, Полина, — отец замялся, подбирая слова, чтобы объяснить дочери сложную обстановку в его государстве, — помимо светской власти, в Делире существует и духовная власть, которая всё больше набирает силу. Мне бы не хотелось, чтобы ты с ними столкнулась.

— Ты говоришь о Храме? — Дочь смотрела на отца серьезным, всё понимающим взглядом. — В твоих покоях о них можно говорить?

— Да, через древнюю защиту дворца они пока не могут проникнуть.

— Как случилось, что культ Амертат возродился в твоей стране?

— Это произошло в моё отсутствие. Когда я вернулся, было уже поздно. Они набрали силу. Впрочем, всё увидишь сама. Прошу тебя, будь осторожна.

— Я постараюсь отец, хотя мне они не страшны.

— Ты не можешь так говорить, не зная их могущества, — отец встревожено смотрел на дочь, сожалея о своём согласии отпустить её в дорогу одну.

— Я не замечала раньше за тобой страха перед кем-то.

В глазах дочери Алекс заметил, или ему показалось, легкое презрение.

— Девчонка! — не выдержав, взорвался он. — Как ты можешь принимать за труса своего отца! Мною движет только забота о тебе.

— Мы ссоримся, несмотря на то, что не виделись столько времени и считали друг друга потерянными навсегда, — грустно произнесла она. — Ты не хочешь принять того, на что направил меня сам. Мама оказалась мудрее тебя. Она не удерживала меня от моего предназначения.

— Ей это легко делать, она не была рядом с тобой с малых лет, не видела, как ты росла, становилась подростком, девушкой, женщиной. Она ушла несмотря ни на что, долг хранительницы для неё был превыше всего, — разгневано ответил Алекс.

— Ты видишь перед собой одну из них, — спокойным голосом напомнила ему Полина.

Отец и дочь некоторое время, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Два чувства боролись в Алексе. Любовь к Полине и всплывший из глубин подсознания страх его племени перед «изменяющими», к клану которых теперь принадлежала его дочь.

— Ты боишься меня? — глаза Полины смотрели на него печально. — Я пришла сюда потому, что здесь живут два человека, которых я люблю. Я пришла сюда, чтобы понять, как спасти не только мой, но и твой мир от вторжения даргов. Ты должен поверить мне и стать моим союзником. Мне не справиться одной, папа.

— Прости меня, — он шагнул к ней и крепко обнял. Его молчание говорило красноречивей любых слов. Вновь вернувшись на своё место, он попросил:

— Расскажи, как ты жила без меня.

* * *

Рассказ Полины длился почти до утра. Когда занялся серый рассвет, Алекс спохватился и решил отправить её отдыхать.

— Нет, папа, я лучше отправлюсь в дорогу, пока меня здесь случайно никто не застал. Отдохну в какой-нибудь гостинице. Хорошо?

— Я отпускаю тебя на три дня, не больше. Этого будет достаточно. В будущем я сам тебе всё покажу. Ты должна пообещать мне, не баловаться магией, иначе твоё инкогнито будет сразу разоблачено.

— Я уже поняла это и не буду больше хулиганить, — озорно улыбнувшись, пообещала она.

Отец вызвал одного из своих охранников и что-то ему приказал. Тот исчез. Вернулся с большим свертком в руках. Положив его на стул, молча, вышел.

— Здесь твоя одежда, переодевайся, — сказал Алекс и отвернулся к огню.

Полина надела шёлковую белую рубашку с пышными рукавами, натянула сшитые из хорошо выделанной, тонкой кожи, облегающие брюки, обулась в короткие, с застёжкой сапожки на невысоком каблучке. Одежду дополнил короткий кожаный жилет с пуговицами из горного хрусталя, с множеством карманов. В придачу к ним на стуле лежал широкий пояс с ножнами для меча. Брюки, жилет, сапоги и пояс были приятного шоколадного цвета. Полина накинула на себя плащ из серебристо-серой ткани, с изнанки подбитый коротким мехом. Воротник плаща застёгивался на красивую серебряную брошь с голубым сапфиром.

— Кажется, я готова. Только выдайте мне, пожалуйста, командировочные, дорожную карту и оружие, — шутливо вытянувшись в струнку, сказала она.

Отец подошел к ней, внимательно оглядел с ног до головы.

— Воительница из тебя получилась не очень грозная, но это даже лучше. Вот тебе кошелёк, здесь хватит на все расходы, — он помог ей прицепить его к поясу. — А это меч, надеюсь, тебе не придётся пускать его в дело. У нас мирная страна, но так, как ты выбрала себе имидж девы воительницы, тебе придётся ему соответствовать.

Полина взяла из его рук короткий меч, рукоятка которого была украшена самоцветами, и вставила в ножны. Карту положила в один из многочисленных карманов жилета.

— Кажется всё.